— «Лаоху» по-китайски «тигр», — пояснил Федоренко. — А наш позывной — «Нерпа». И это значит, что нам больше не нужно искать наших друзей. Они сами только что нас нашли.
«Портленд».
«Портленд» крался на юг, но шум воды, обтекающей поврежденный нос, казалось, становился все громче и громче. «Быть может, там что-то отваливается», — подумал Стэдмен. Определенно, лодка предупреждала о своем присутствии всех вокруг.
— Рулевой, скорость шесть узлов.
Уэлли оторвался от навигационных карт.
— Командир, остров Святого Лаврентия справа по носу. Можно пройти еще пять миль прямо, после чего придется поворачивать.
«Та «Кило» ушла на запад. Нам придется повернуть на восток. Но куда подевался «Тайфун»?
— Акустик, говорит центральный пост. Есть какие-нибудь контакты?
— Какое-то время я следил за нашей «Кило» с помощью кормовой антенны, но она ушла на запад и исчезла.
Стэдмену захотелось обратиться к экипажу по громкоговорящей связи: «Господа, если у кого-нибудь есть свежие мысли, сейчас как раз самое время ими поделиться».
— Кажется, настал тот момент, когда на вершине холма показывается кавалерия.
— Или индейцы, — поправил Браун.
«Байкал».
Беликов щелкнул тумблерами, включая подводный телефон на передачу, и отдал микрофон Федоренко.
Тот, дождавшись, когда искаженный, булькающий голос в громкоговорителе сделает паузу, надавил клавишу и произнес:
— Я «Нерпа».
Затем он перешел на китайский.
Из громкоговорителя послышалось:
— Хуаньин дао тайпин ян.
— Юнь цзиньсюйчин цят жуй вомень, — ответил Федоренко.
— Вомень хуж цзуйте тамень. Нимень цзятао суньхай ле ма?
Улыбнувшись, Федоренко повернулся к Маркову.
— Мы говорим с капитаном Бай Яо, командиром многоцелевой подводной лодки «Линь сань лю». Он поздравляет нас с переходом на Тихий океан. Я рассказал ему о том, что за нами увязался хвост, и он предложил помочь его отрезать. Капитан Бай Яо хочет знать, нет ли у нас каких-либо повреждений.
— Передайте ему, мы можем идти своим ходом.
— Вомень кей чжицю хансин.
— Фучжоу цай вомень те наньмянь чжи гонфли чжу. Нимень чженьчже та дао Шанхай. Минбай ма?
— Что он говорит? — спросил Марков.
Ему показалось, он услышал что-то похожее на «Шанхай».
— В четырех километрах к югу нас ждет эсминец «Фучжоу». Нам предлагается следовать за ним в направлении Шанхая. Капитан Бай Яо хочет знать, как мы его поняли.
— Передайте, я прекрасно его понял.
Федоренко поднес ко рту микрофон подводного телефона.
Пока он общался с командиром китайской подлодки, Марков, перехватив взгляд Гаспаряна, кивнул, передавая ему управление. Сам он вышел через носовой люк в главный машинный пост к Грачеву.
Тот оторвался от приборной панели.
— Что бы ты ни придумал, уже слишком поздно.
— Еще нет. У нас на борту есть кто-нибудь владеющий английским?
— А что?
— Ты знаешь, что Федоренко сейчас разговаривает с китайцами?
— Ты хочешь поговорить с американцами?
— Просто это навело меня на одну мысль. Ты можешь отсюда управлять кормовым подводным телефонным аппаратом?
— Естественно.
— Кому можно доверить передачу американцам простого сообщения?
— Тут дело не в доверии, — возразил Грачев. — На каком расстоянии можно услышать подводный телефон, а? Четыре, ну, пять километров? А американцы могут подстрелить нас с пятидесяти. Как подпустить их достаточно близко, чтобы говорить с ними, и при этом не получить от них торпеду в морду? Тебе нужен не человек, владеющий английским, — закончил он. — Тебе нужен психопат.
— В таком случае найди мне психопата, владеющего английским.
Когда Марков возвратился в центральный командный пост, Федоренко все еще говорил по подводному телефону. Командир посмотрел на Гаспаряна, и тот взглядом указал ему на старшего акустика.
Перед Беликовым лежал лист бумаги. Марков остановился у него за плечом. На первый взгляд ему показалось, что акустик нарисовал сложный геометрический узор. На листе бумаги был изображен наконечник стрелы, вершинами которого служили маленькие и большие окружности. Большая окружность на острие, две маленьких по бокам, самая большая в основании.