Федоренко увидел, какое впечатление произвели его слова на китайских адмиралов. «Они сами только что обсуждали именно это, — подумал он. — Их головы полетят вместе с моей».
Ван Яньцзе сразу же понял, к чему он клонит.
— Командование американского флота узнает, что их лодка не имеет к этому отношения. Она обязательно направит донесение о случившемся.
— Но только не в том случае, если американская подлодка окажется на дне рядом с «Байкалом».
— Тинцзилай, ни той ни тонбао дай сеньминь бо цзенси, — сказал адмирал Ван Яньцзе. — Вы слишком пренебрежительно относитесь к жизням ваших соотечественников.
Федоренко покачал головой.
— Во сюо дай си чжуаньбай вайсен. — Затем, на тот случай, если его не поняли, повторил по-русски: — Я предлагаю превратить катастрофу в победу.
Китайские адмиралы переглянулись, и контр-адмирал Ли Сюкань сказал:
— Ни кейю чжоу.
Дверь за спиной Федоренко открылась. Его отпустили.
За то время, что он провел в кают-компании, «Ханчжоу» и его собрат «Фучжоу» остановились. Но две подводные лодки «Кило» продолжали двигаться. Их округлые, тупые носы с мощными торпедами, предназначенными для того, чтобы топить корабли, были направлены на юг.
«Байкал».
Гаспарян следил за стрелкой на небольшом циферблате глубиномера, продолжавшей неудержимый обратный отсчет.
— Глубина шестьсот метров.
Марков буквально чувствовал, как огромный корабль набирает скорость, погружаясь. Теперь, когда нос «Байкала» был направлен вертикально вниз, сила земного притяжения превратила подлодку в стрелу весом сорок тысяч тонн, нацеленную в дно Авачинского каньона.
— Можно попробовать перебраться в другую капсулу, — предложил Марков.
— Семьсот метров, — сказал Гаспарян.
Циферблат глубиномера был градуирован до тысячи.
Маленькая капсула наполнилась звуками умирающего корабля. Поток воды, стремительно ворвавшейся под высоким давлением, ударил в люк, словно понимая, что в капсуле прячутся люди, пытающиеся спастись за жалким листом тонкой стали. Словно предупреждая, что скоро море придет за ними.
— Сорвало рубочный люк, — пробормотал Демьяненко.
— Восемьсот метров.
Грохот воды оборвался таким резким треском, что Марков вздрогнул. Как это произойдет? Ворвется стена воды, твердой как сталь? Или стенки капсулы просто сомнутся и раздавят тех, кто находится внутри?
— Тысяча метров.
— Слушай, Сережа, заткнись, — проворчал Грачев. — Скоро тебе придется считать столбы, ведущие к вратам Святого Петра.
Марков посмотрел на старшего механика. Ну зачем он пришел в себя в этом стальном шарике, идущем на дно?
— Извини, Игорь. Болты не отстрелились.
По стальной оболочке капсулы пробежала сильная дрожь, словно шар лежал в кузове грузовика, мчащегося по неровной дороге. Дрожь усиливалась, пока, наконец, не возникло ощущение, что она исходит отовсюду.
— Турбулентные завихрения, — заметил Марков. — А мы погружаемся очень быстро. Узлов сорок — пятьдесят, а то и больше.
Капсула накренилась так сильно, что сидеть на деревянной скамье стало невозможно. Палуба превратилась в переборку, переборка — в палубу.
Оказаться смятым чудовищным давлением, утонуть. Маркову не было страшно. Если честно, он подумывал о том, чтобы отправиться на дно вместе с «Байкалом». Сейчас его огорчало только то, что вместе с ним погибнут такие замечательные люди.
Раздираемый корпус лодки издал низкий, животный стон, завершившийся пронзительным криком, отрывистым хлопком: какой-то элемент конструкции не выдержал стремительного погружения.
— Знаете, — начал рассуждать вслух Гаспарян, — а если мы достигнем дна, возможно, болты оторвутся при ударе.
— Капсула не выдержит глубину восемь тысяч метров, — возразил Марков. — Она и две тысячи не выдержит.
Гаспарян посмотрел на циферблат глубиномера. Стрелка дошла до упора и остановилась.
«Портленд».
Приняв на борт лишнюю сотню человек, «Портленд» превратился в сумасшедший дом. Русские моряки стояли плечом к плечу на всех трех палубах от торпедного отсека в носу до люка, ведущего в атомный реактор, на корме.
Попросив Скавалло разыскать командира русской лодки, Стэдмен передал управление «Портлендом» Уэлли, строго заметив:
— Ведите лодку к берегам Японии, и как можно быстрее. Опуститься на глубину двести футов. Переложить руль вправо до отказа. Держать скорость шесть узлов.