Стэдмен схватил его за плечо, и Энглер порывисто вскочил из-за стола, готовый драться. Он уже занес было кулак, собираясь нанести удар, и только тогда понял, кто находится перед ним. Поднятая рука опустилась, однако злобный блеск в глазах лишь чуть поблек, никуда не девшись. Правая рука у Энглера была забинтована.
— Энглер, что вы здесь делаете?
— Лейтенант Бледсоу сказал, что я могу сходить перекусить.
Стэдмен пристально посмотрел на повязку.
— Что с рукой?
— Пролил горячий кофе. Все это произошло на глазах нашего кока. Надеюсь, он не попадет из-за меня в беду, а?
Стэдмен жестом подозвал кока.
— Что случилось с Энглером?
— Говорил я ему быть осторожным. Кофейник раскалился докрасна. Но вы же знаете, что этому шутнику бестолку что-нибудь говорить. И вот смотрите, чем это кончилось.
— Кто сделал перевязку?
Переглянувшись с Энглером, кок сказал:
— Я, сэр.
Стэдмен посмотрел ему в глаза. В них сквозила ложь.
— Пойдемте со мной, — сказал старший помощник Энглеру.
Радист медленно поднялся из-за стола.
— И куда мы пойдем?
— В «козлиный рундук». — Стэдмен повернулся к коку. — Присоединитесь к нам через десять минут.
— Черт побери, в чем дело? — возмутился тот. — Мне нужно готовить обед.
— Ошибаетесь. Вас ждет свидание с боцманом.
Взяв микрофон, Стэдмен уже был готов попросить боцмана зайти в «козлиный рундук», но тут из громкоговорителя донесся тревожный сигнал.
«Боевая тревога! По местам стоять!»
Энглер злорадно ухмыльнулся.
— Похоже, со свиданием придется повременить.
«Байкал».
— Игорь! Что там у тебя стряслось? — Выкрутив громкость на максимум, Марков вместо ответа услышал лишь треск электрических разрядов. Он передал рацию старпому Гаспаряну. — Я поднимаюсь наверх. Если Беликов услышит шумы подводной лодки — все равно какой — немедленно сообщи мне. Если я не отвечу, попытайся связаться еще раз, после чего срочно погружайся и быстро уходи отсюда.
— Товарищ командир, но ведь…
— Сергей, я все сказал. Если что-нибудь услышите, нельзя будет задерживаться здесь ни одной лишней минуты. В этом случае ныряй и гони к сплошному льду. Понятно?
Старший помощник «Байкала» начал было возражать, что от торпеды все равно не убежишь, но Марков уже направлялся к трапу на мостик.
Вынырнув на поверхность, Демьяненко судорожно глотнул воздух, затем потянул Грачева за рукав куртки. Куртка была тяжелой, словно мешок с камнями. После каждого рывка лейтенант сам погружался с головой под воду. Он почувствовал, что силы начинают его покидать. Подняв голову, Демьяненко увидел на палубе коренастого торпедиста. Затем рядом с ним появился второй человек в синей робе.
Капитан Марков.
Демьяненко отчаянно заработал ногами, поднимаясь на поверхность.
— Трос! — крикнул он и тотчас же снова ушел под воду.
Собрав остатки сил, лейтенант вынырнул еще раз.
— ВЫБИРАЙТЕ ТРОС!
Лысенко и Марков вдвоем ухватились за желтый трос. Он натянулся, стиснул Демьяненко талию, увлекая его к возвышающемуся черной стеной борту «Байкала». Грачев по-прежнему не подавал признаков жизни, но, по крайней мере, сам Демьяненко теперь оставался над водой. Ближе, ближе, и наконец он ткнулся ботинком о корпус подлодки.
Ощущение чего-то твердого, знакомого под ногами дало Демьяненко новый прилив энергии. Он все еще оставался в ледяной воде, с захлебнувшимся Грачевым на руках. Перед ним по-прежнему высился десятиметровый покатый борт «Байкала». Надежда может казаться остывшей и мертвой, словно вчерашняя зола, но стоит дать ей шанс, даже самый маленький, и она тотчас же оживет, вспыхнет.
Лысенко вытягивал трос. Широко расставив ноги, он вкладывал в каждый рывок всю силу своих рук, спины, бедер. Марков закреплял каждый новый выбранный метр, пропуская трос через крюйсов.
Ухватившись за трос, Демьяненко поднимался вверх, переступая ногами по резиновым плиткам корпуса. По мере того как тело Грачева поднималось из воды, оно становилось все тяжелее и тяжелее, натягивая трос, однако теперь все должно было получиться. Обязательно должно. Молодой лейтенант поднимался по левому борту, сначала отвесному, затем начавшему постепенно выравниваться. Наконец голова Демьяненко оказалась вровень с палубой. Еще два шага, и он будет наверху. Черная вода тянула его вниз, призывала дрожащие от напряжения мышцы разжаться и выпустить Грачева, чтобы самому остаться в живых. Лейтенант посмотрел на Лысенко, прося его взглядом о помощи.