Часть 1
Несколько лет назад мне довелось ещё раз побывать в тайге, но уже не как турист под присмотром, а на добыче кедрового ореха. И вот тогда-то я и полюбил тайгу. С тех пор я стал заходить в кедровник два раза в год. Сейчас хочу вам рассказать о своих приключениях и, конечно же, байки бывалых таежников Забайкалья.
- Ты хоть раз-то бывал в тайге? - cпросил меня дядь Саня. Он был ростом около двух метров, и шагом почти в метр. Мы прошли уже около пятнадцати километров, и оставалось нам идти ещё километров десять. - Ну как... был давненько. - Это тебе не городской лес в три ёлочки. Это тайга. От меня не отходи, - продолжал дядь Саня. - Знаешь, сколько тут таких городских потерялось? Счёту нет! Когда мы пришли на зимовье, уже вечерело. Я затопил печку, дядь Саня сходил по воду, и мы приготовили на скорую руку ужин. Вообще, в тайге одно из главных - это еда. Особенно на такой высоте.
С самого рассвета мы приготовили обед, не жалея мяса с салом. Попили кофе с джемом и пошли знакомиться с тайгой. Дядь Саня показал мне деляну: где банька, где какие тропы. Забежали (а с его метровым шагом я и вправду бежал за ним) к соседям, познакомились. Напоследок он решил устроить мне экзамен. - А теперь скажи мне, где твоё зимовье. На его лице была улыбка с явной издевкой. И мыслями что я уже давно заблудился и на утро я выйду из кедровника домой. - Покажи мне “город”! Хоть в какую сторону нам идти? - Да я тебя, дядь Саня, привести могу и до зимовья что до своего, что до твоего! - ответил я, глядя на него с улыбкой. - Ну-ну... - Часа два до заката у нас есть, так что, если блудану , выведешь! И мы пошли. Примерно через полчаса мы уже были на зимовье, где мне и предстояло прожить почти месяц. Одному.
- Привет, мужики! - поприветствовал я троих, с соседнего зимовья. - Привет, как тебе тайга? Продуктов тебе хватает? - Отлично. Да, спасибо, хватает запасов, - ответил я. - Скажите, чьи мешки с шишкой стоят у дороги то тут то там? - Где наши, где чужие. - Не боитесь, что кто-нибудь сворует? - А кто? Тут не город, тут - тайга. А в тайге другие правила! Никто никогда ничего не сворует! А мешки стоят, чтобы машина не кружила, когда выезжать будем, не подъезжала к зимовью, а просто проехала вдоль дороги, а мы закидали в неё мешки. - Ясно. - А ты не в курсе, чьи мешки стоят в тайге, среди кедрин? - спросили мужики почти хором. - Мои, - заулыбавшись, ответил я. - А не боишься потерять? Как-никак тайга. - А чего их терять - то? Вечером пробегусь, соберу, к зимовью утащу. - Молодец. Бывалые так мешки с орехом не бросают: боятся потом не найти мешок. Ладно, пойдём мы, а ты вечерком заходи: поболтаем.
Вот так, благодаря мешкам с орехом, которые я оставлял везде, где соберу полный, меня и узнали таежники.
*****
- Был у нас случай. Приехал к нам на добычу паренёк, чей-то родственник. Так вот, пока заезжали, он нам и говорит, мол, тайгу знаю, не впервой, а по самому видно, что тайги не знает, побаивается, - сидя у костра, попивая густой чай с молоком и сахаром, рассказывал мне Иваныч. - И, значит, собрались мы поутру, как обычно, и пошли каждый в свою сторону, а он за Михалычем увязался, - посмотрев на меня, Иваныч рассмеялся. - И вот, этот паренек, не помню, как его звать, - продолжил Михалыч, - значит, ходит за мной. Час, другой... я уже почти ширу (авт. - мешок) собрал, а он - только пару шишек, - смеясь, рассказывал Михалыч. - Ну, я ему и говорю: «Иди в другую сторону, собирай». Мол, так, ходя за мной, ты ничего не соберешь. Ну, он и пошагал в другую сторону собирать. А я за ним: понимаю, сейчас заблудится. Не знаю, в какой момент, но я потерял его из виду. А вечером собрались мы с мужиками на нашем зимовье поужинать, чай попить. Ну, вот как сейчас, - подхватил Иваныч. - Мы часто так собираемся. Ну, значит, собрались мы, а его нет. Поспрошали других, с соседних делян, видел кто его или нет. А никто его и не видел. Просидели мы на улице ночь. Темнота, а его все нет и нет. Волноваться стали. Ночь так и прошла вся в волнениях. Зверь тут разный: и медведи, и волки, и кого только нет. А на дворе весна - зверь голодный, разговаривать не будет: порвет и съест. Над костром стояла сковорода, на которой, пощелкивая, жарился орех. Где-то недалеко время от времени подавал голос филин. Будто говоря нам, что он тут и ждёт продолжение рассказа... - В тот день мы никуда не пошли, - продолжил рассказ Иваныч, подливая себе чай, - решили с мужиками подождать до обеда и идти поиски организовать. Так он ближе к обеду и “нарисовался” в зимовье. Холодный, голодный, грязный... Ну, мы на него сначала наорали, а потом давай расспрашивать: «Где пропадал, да как?» - И где же он был? И вообще как назад-то вернулся? - спросил я. - Заблудился он, на одно зимовье: никого нет. Оставаться, говорит, страшно одному. На второе, третье - нигде, говорит, никого нет. Вот так и ходил до темноты, пока не дошёл до очередного зимовья. - Там остался ночевать? - подытожил я. - Нет, вот тут-то мы и посмеялись... - с улыбкой, пощелкивая жареные орешки, продолжил Иваныч. - Смотрит он в зимовье: свет горит. Заходит он и видит: мужик сидит, курит, а на столе сало, хлеб и нож большой, охотничий, прямо в стол воткнут. А у мужика борода до груди, волосы длинные чёрные. Сам мужик загорелый, аж чёрный, как негр. Ну, этот “город” перепугался так, что бежал куда глаза глядят. А куда они могут ночью глядеть? Вот и насобирал все ветки и пни старые. В общем, выбрался каким-то чудом на зимовье пустое, затопил печь, свечку достал, поел да чай попил и уснул, а наутро пошел нас искать. - Ага, а когда на нас вышел, был голодный, расцарапанный, всего трясет. И говорит нам, показывая вглубь тайги: “Там дед, отшельник, вот с таким ножом!” Мы сначала-то и не поняли, о ком он, а потом дошло... - сказал Иваныч. - О Лешем, что ли? - спросил я. - Ага, о нем самом... так леший нам потом говорит: «Зашёл ко мне паренек, сразу видно: “потеряшка”. Встал в дверях и стоит, а я ему и говорю: “Привет, заходи, гостем будешь,” - а у него глаза в пять копеек, развернулся и бежать... - А ты знаешь, сколько лет лешему? - спросил Михалыч. - Нет, а правда, сколько? - помолчав, ответил я. - Нынче тридцать четыре будет, - улыбнувшись, ответил Михалыч. - А почему же леший он? - Так как, в тайгу зайдет, перестаёт стричься, бриться и моется через раз, а живёт он тут по полгода. Вот и назвали его лешим... Хотя с тех пор его стали через раз называть отшельником, - улыбаясь сказал Иваныч.