В тайге тёмно становится резко...
- Ладно, Серёга, я спать пойду, а завтра ты заходи. Дорассказываю тебе эту историю.
Мы попрощались, и дед Толя пошёл на тропу, а буквально через пять метров его уже было не видно, он скрылся за тенью толстых и тонких кедрин, которые освещала луна...
1Кухта - снег на ветках.
2Белковать - охотиться на белок.
Часть 10.3
- Привет, дед Толя, - сказал я, заходя в зимовье. - Как день прошёл?
- Привет, Серёга. Никак, до обеда ноги ломило, а как снег пошёл, легче стало. На дубасы1 сегодня вышел. И подумал, может, как в молодости, лазить на них?
- Ну, насколько я знаю, на них и сейчас лазают, - ответил я. - Но редко. На весь район, может, один такой и остался.
- Да... Был такой - дед Илья, когда я помоложе был. Царство ему небесное. Так он байку рассказывал всё. «Залез я на кедрину,» - говорил он, - «а тут ветерок дунул. Снизу-то он слабый, а верхушку замотало, а я же старенький, вот и не удержался, упал. Да хорошо хоть - спиной на камень!!! А если бы в мох упал, да с такой высоты? Ушёл бы под него, и всё, поминай как звали! Не нашли бы меня и самому не выбраться, похоронил бы сам себя, а тут - спина поболела и делов. Вот с вами и сижу, живой-здоровый».
- Дедуля!? - сказал я, глядя на деда Толю.
- Что, сынуля? - ответил дед Толя, улыбаясь. И смотрит на меня хитрым взглядом.
- Рассказик хочу твой дослушать - также улыбаясь, ответил я.
- Это какой же? Я их много знаю, - все также улыбаясь и хитря, ответил старик. - Ладно, наливай чай.
- И вот. Стоит сруб, свеженький, полы новые, печечка греет. Вышел я из тёплого зимовья зачем-то, не помню, зачем. На улице поздняя осень, снежок припорошил, мороз стоит. Собаки лежат, отдыхают, а эта маленькая непутёвая сучка ко мне подбежала, села и скулит.
Мы попили чай и в ожидании приготовления бухлера вышли на улицу. Продолжал идти снег, покрывая землю очередным снежным слоем. Уже почти стемнело. Собаки доедали свой ужин, временами рыча друг на друга, а где-то рядом подал голос прилетевший филин.
- Я сразу понял, зовёт меня куда-то. Дал собакам своим команду оставаться у зимовья, а сучка повела меня через речку и на опушку. Поднялись мы с ней на самый верх, она молча бежит, чуть впереди, уши навострила, хвост поджала. И вот так прошли мы с ней по самому верху метров триста. И тут села она молча и сидит. Я к ней подошёл, смотрю в ту сторону, куда и она, а там в метрах десяти - берлога. И следы медвежьи, не больше недели им.
- Холодно, пойдём в зимовье, - сказал я. - Да и бухлер твой, наверное, готов уже.
Мы подбросили дров в костёр, собаки сразу стали занимать свои места у согревающего огня. Мои собаки посмотрели на меня и поняв, что мы тут надолго, тоже стали ложиться к костру.
В печке догорали дрова, изредка потрескивая, а запах готового супа - бухлера, который кипел на печи, разносился по всему зимовью, вызывая аппетит...
Накрыв на стол, я занял свое место в ожидания ужина. Дед Толя разлил суп по тарелкам, накинул куртку.
- Ты далеко, дед? - спросил я.
- Ща, секунду. - последовал ответ.
Дед вышел на улицу, а через пару секунд зашёл назад, держа в руках пластиковую бутылку из-под воды.
- Завтра непогода будет, выходной, а значит - можно, - сказал дед Толя, ставя бутылку на стол. - Не бойся, не палёнка какая-нибудь! Своя, домашняя.
Мы поели, выпили и уже будучи сытыми, в тепле, изредка разливая по стаканам, дед Толя продолжал свой рассказ.
- Пошёл я до друга, рассказал ему, что да как. Посидели с ним, вот так же, как с тобой сейчас, подумал: оставить его - весной замучает, тут же и речка, и солонцы, и зверь, да и шишка кругом. В итоге решили его «выкурить».
- В смысле, подстрелить? - спросил я.
- Ну да. С утра ружья проверили, взяли собак и пошли. Стрелять в берлогу не рискнули - вдруг не одна, а если с медвежатами? Смерть нам сразу! Пустили собаку в берлогу, лай, крик, рычание, а через минуту - медведь, а за ним и собака из берлоги. Выбежал мишка и бежать спросонья, собаки - за ним. Гонят медведя вниз по опушке и загнали его в ключ, что с чистейшей водой. В общем, испохабили мне ключ.
- Так чего не стрельнули-то? - спросил я, разливая по стаканам.
- А как? Кругом собаки крутятся, ни стрельнуть, ни прицелится! В общем, таскали они его, таскали, пока медведь не провалился под лёд. Собаки встали, замолчали и смотрят, а я с другом аж соскочил с пенька! Был медведь - и нет медведя! А через минуту всплыл и давай на собак... Но я успел стрельнуть, раз-два и готов. Плавает в этом ключе, воду портит.
Мы, конечно, собак отогнали, медведя с помощью верёвок за час, но вытащили. Вот дурак!!! Я только потом понял, что нельзя в воде медведя стрелять! И так тяжёлый, осенний, с жирком, так ещё и шерсть мокрая. Вытащили его, а на улице вечереет, разделывать - жуть как холодно, медведь мокрый, мы мокрые, на улице мороз...