- Что-то я не видела, чтобы ты сопротивлялся. Тебя и соблазнять не пришлось.
Я убрала флакончик в сторону, легла на бок и накрылась лёгкой, почти невесомой простынёй. Адриан лёг лицом ко мне, но накрываться не стал.
- Тебе невозможно сопротивляться, миледи.
Я усмехнулась на его слова.
- Но ты должна знать, что родителями мы бы сейчас всё равно не стали.
- Почему?
- Мы можем заделать волчат только в определённые месяцы года.
Я резко села в кровати, отчего простыня упала к моим ногам, обнажая верхнюю часть тела и возмущённо переспросила:
- Только в определённые месяцы года? И эти месяцы не сейчас?
Волк кивнул, не отрывая взгляда от моей груди.
- Почему ты мне сразу не сказал? Я бы не пила это горькое снадобье.
Вспомнив его вкус, я передёрнула плечами.
- Ты не спрашивала, миледи.
Глубокой вдох, глубокий выдох.
- И как я должна была спросить о таком? - поинтересовалась я у волка.
Он посмотрел мне в глаза, очаровательно улыбнулся и пожал плечами.
Моё тело разомлело от удовольствия, глаза закрывались и продолжать разговор совсем не хотелось.
Я легла обратно и уснула в объятиях Адриана уже на рассвете.
Уже засыпая, я, наконец, поняла, что за непонятная мне эмоция были в глазах Адриана сейчас и всё это время.
Желание.
Глава 23
Нетта
Проснувшись ближе к полудню, мы захотели погулять по столице. Вернее, мне захотелось, а Адриану пришлось согласиться. И то он сделал это только после моих искренних заверений в том, что я в полном порядке и мне не нужно время на отдых. Серьёзно, он волновался так, как будто я получила смертельное ранение, а не занялась с ним впервые любовью. Это умиляло и немного раздражало одновременно.
Световые шарики больше не светились, на улице было светло, но из-за высоких густых деревьев и полога, сквозь который можно было разглядеть маленькие кусочки неба и редкие лучи солнца, казалось, что здесь всегда пасмурно, даже если солнце находилось высоко и светило ярко. Лес ожил. Тут и там среди насыщенной зелени мелькало яркое оперение птиц: красное, жёлтое, зелёное, чёрное. Пару раз мы видели одиноко лежащих на ветке неизвестных мне животных: серая густая шерсть с зеленоватым оттенком покрывала тело, лапы с когтями длиннее, чем мои пальцы, обвивали ветку, а взгляд на милой и даже симпатичной морде лениво следил за нами. При этом они не забывали что-то медленно жевать. Звуки животных разносились по всему лесу, создавая причудливую мелодию, а влажный воздух уже не приносил неудобств: я понемногу привыкала к нему.
Пока мы шли по лесу и любовались природой, я не сразу заметила одну странность - сухую одежду. Я чувствовала влажный воздух Виридитерры своей кожей, но одежда на мне была суше, чем воздух в Флавардоне. Я даже замерла на месте, когда поняла это. Адриан поинтересовался в чём дело и, услышав мой ответ, провёл пальцем по серебренной нити на моей рубашке. Оказалось это не просто украшение одежды, а магические нити осушения, благодаря которым одежда остаётся сухой.
Мы вышли к широкой реке, переплыть которую быстро не получилось бы. Яркое солнце покрывало её поверхность бликами, которые слепили глаза, и делало её насыщенный синий цвет ещё ярче.
К счастью, переплывать её нам не нужно было: её берега соединялись длинным, но узким каменным мостом. Его ширины было достаточно, чтобы мы с Адрианом шли рядом друг с другом, держась за руки, но недостаточно, чтобы рядом с нами шёл кто-то ещё.
Столица Виридитерры - Тенезира оказалось совсем недалеко от реки. Жилые простые дома постепенно сменялись всё более богатыми, окружающими многочисленные торговые лавки и дворцовую площадь.
Адриан не солгал, когда говорил, что все столицы похожи.
В Тенезире царили все оттенки синего, зелёного и фиолетового. Узкие, но высокие домики, с большими круглыми окнами и плоскими крышами. Светло-зелёные мощённые дорожки вели со всех концов города на дворцовую площадь, в центре которой раскинулся маленький сад из папоротников вперемешку с яркими жёлтыми, оранжевыми, розовыми и фиолетовыми цветами. Но растения были не только в центре площади - они было по всему городу. Любой кусочек земли, не занятый домами или дорожками, был заполнен высокими деревьями, отбрасывающими тень на весь город. Создавалось впечатление, что либо город и природа находятся в гармонии, либо природа потихоньку захватывает себе новые земли.