Я не стала говорить ей, что Ник не станет освобождать меня. Он предал нас всех, а наша дружба его уже не волновала. Мне заинтересовали другие её слова: «своего сына». Не нашего.
И она снова поняла меня без слов.
- Открою тебе тайну - Ник не мой сын. Его настоящая мать умерла, когда рожала его. Когда я встретилась с Вальтером, у него на руках уже был маленький ребёнок. Вальтер влюбился в меня с первого взгляда и я позволила ему любить меня. Влюблённый мужчина на всё готов ради возлюбленной. А мне как раз нужен был помощник. Вальтер делал все грязные дела за меня. Его отпрыск раздражал, но не мешал моим планам, поэтому я оставили их обоих. Даже даровала ему титул принца. В конце концов, я уже знала как избавиться от ненужных наследников, - она коварно улыбнулась.
Сразу стало ясно, что стало бы с Ником, если бы у Женевьевы родились дети.
Она покрутила ладонью и из воздуха ей в руку упали две части артефакта. С чёрными камнями. Она забрала их из нашей сумки. Великие Прародители, только не это! Та же волна ужаса, что накрыла меня, отразилась в глазах Адриана.
Но Женевьева не обратила внимание на наши переглядывания. Она задумчиво смотрела на части артефакта в своей руке и вслух размышляла:
- После того как я их украла, они стали их прятать намного лучше. Никто не может вытащить его из личного тайника колдуньи, кроме неё самой. Может мне использовать его? Внушить людям, что волки хотят отомстить и идут их убивать, так что нам надо убить их первыми. Какая охота начнётся!
- И эта охота ничем хорошим не закончится ни для кого из нас, Женевьева. Мы сделаем всё, но достанем тебя из замка. Больше ты не сможешь прятаться за спиной невинных жителей, - пообещал Адриан.
Пока Женевьева говорила, он без остановки пытался выломать прутья, царапая руки.
- Хватит разговоров! - приказала Женевьева. - Стража! - крикнула она.
Раздался топот двух пары ног.
Женевьева посмотрела на меня и, понизив голос, сказала:
- Не захотела сгореть в огне, тогда истеки кровью.
Её торжествующий, зловещий смех разнесся по всему коридору, эхом отражаясь от стен и становясь ещё страшнее.
- НЕТ! - даже крик Адриана не смог заглушить её смех.
Глава 25
Нетта
Темницы. Камеры. Пыточные. Комнаты смерти.
У подвальных помещений замка было много названий и каждое из них верно отражало суть. Люди шёпотом пересказывали друг другу слухи о происходящем здесь: точную информацию не знал никто, ведь ни один человек, оказавшийся здесь не вышел отсюда. Люди догадывались о бесчинствующих зверствах в камерах, лишь по обрывкам разговоров стражей, в пьяном угаре и с ужасом на лицах, обсуждающих тела приговорённых. Точнее то, что от этих тел осталось.
Тёмный коридор, тускло освещённый пламенем от факелов, пахнущий сыростью, кровью и смертью. И темницы по обе стороны. И казалось бы, что тут необычного? Обыкновенные камеры, которые есть в каждом замке, предназначенные для ожидания приговоров заключёнными. Только вот, чем дальше мы продвигались по коридору, тем ужаснее они становились: расстояние между ними становилось длиннее, а оснащённость больше. Непонятные мне деревянные приспособления с отверстиями в них, цепи и кандалы, свисающее с потолка и стен, странные лежанки с ремнями, столы с различными орудиями, от одного вида которых, стыла кровь в жилах. И красно-коричневые пятна крови от засохших до совсем свежих. Их либо не смогли отмыть, либо даже не пытались.
Но самое страшное оказалось впереди. И пугала не темница, находящаяся в самом конце этого коридора страданий, а тот, кто находился в ней.
Меня завели внутрь камеры и я увидела его.
Королевский палач.
Безумный блеск предвкушения в его глазах. Этим они с королём были похожи - своим безумием. Король умело прятал его, палач же даже не старался этого делать. Он любил причинять людям боль и физические увечья. Он наслаждался этим и никогда не скрывал своих увлечений. Обычных жителей за подобные деяния наказали бы. Ему же за это платили. Для кого-то это было преступлением, для него любимой работой. Королевский палач нашёл своё место под солнцем. Все в королевстве знали, если ты попал к нему, назад пути не будет, даже тем кого приговорили к телесным наказаниям, а не казни. Он бил сильно, жёстко и яростно. Никакой пощады, никакого милосердия.
Я застыла на месте, поражаясь жестокости Женевьевы. Я всё ещё надеялась, что Ник сможет меня спасти, что он хотя бы попытается это сделать.
Но чуда не произошло. Помощь так и не пришла.
Палач молча кивнул на стену позади себя с свисающими на цепях кандалами и подошёл к столу с инструментами, среди которых я заметила кнут.