– У нас своя экосистема, свои законы, – он указывает на небо. – Наша луна специально создана, чтобы сдерживать зверя внутри.
– А как выглядят ваши города? – спрашиваю, внезапно представив средневековые деревушки с факелами. – У вас есть, не знаю, школы? Больницы?
Келан оживляется, хищные черты смягчаются на мгновение.
– Мы не дикари, Анель. Конечно у нас есть цивилизация, – он даже улыбается. – Представь обычный город, только адаптированный под наши нужды. Дома с усиленными стенами, потому что даже детеныши-оборотни сильны. Места для безопасного обращения. Технологии, работающие на магии.
– Ох... – только и выдыхаю.
Глава 14. Келан
Мозг сигналит тревогу – я сболтнул лишнего. Эта цыпочка теперь знает о нас слишком много. Блядь. Собственные пальцы впиваются в ладони до боли.
«Ты ей доверяешь», – утробно рычит волк внутри. – «Не отрицай.»
«К черту такое доверие. Кто она вообще такая? Может она вообще шпионит для Каина.»
Впервые допускаю эту мысль. Зверь фыркает с таким презрением, что аж в ушах звенит:
«Каин? Серьёзно? От неё даже не пахнет этим ублюдком.»
Мышцы спины каменеют. Волк прав. Каин оставляет свою вонь на всём, к чему прикасается. Его запах – смесь гнили и горького миндаля. От Анель пахнет... иначе. Сладко. Жарко. Заманчиво. Опасно.
Закрываю глаза.
Отцовская стая – семьсот волков. Нереальная цифра. Обычные альфы едва набирают двести. Но за старым Вереном шли даже безумцы с пеной у рта. Под его рукой становились верными псами.
До сих пор слышу последний вой отца. Кожа покрывается мурашками каждый грёбаный раз. Тогда он принял удар на себя – серебряный арбалетный болт, предназначенный для беременной волчицы. Вижу, как свет уходит из его глаз. Как жизнь вытекает вместе с кровью.
А потом мы с Каином столкнулись лбами, как два взбесившихся лося во время гона. Власть над стаей – это не торт на дне рождения. Её не разрежешь на кусочки. Её берут клыками и когтями.
Большинство волков встало под моё знамя. Мы по-прежнему оставались сильнейшими. Но брату всегда мало. Он начал похищать людей. Обращать насильно. Создавал армию рабов-оборотней, нарушая древнейший закон: не трогать человечий мир.
Война была неизбежна.
Земля превратилась в кровавое месиво. Воздух пропитался запахом смерти – горелой шерсти, выпотрошенных внутренностей, гниющей плоти. Тогда я впервые пожалел об остроте оборотнического обоняния. В тот день мы разгромили армию Каина, но сам ублюдок ускользнул.
«Я вернусь, братец,» – его голос до сих пор звучит в ушах. – «И ты пожалеешь, что не перегрыз мне глотку, когда был шанс.»
Хочется вырвать эту память с корнем.
– Куда мы сейчас идём?
Резко возвращаюсь в реальность. Анель. Её белые волосы треплет ветер, взгляд сияет детским восторгом. Бесит, что это одновременно раздражает и заводит.
– В одно местечко, – цежу сквозь зубы. – Забрать нужную вещь.
– И какую же? – настойчивый голос сверлит мозг. Эта девчонка буквально подпрыгивает рядом, пытаясь заглянуть в глаза.
Кровь закипает в жилах. Волк внутри бьётся о рёбра, требуя поставить нахалку на место. Резко втягиваю воздух через зубы.
– Анель, ты как трёхлетка себя ведёшь. Может, хватит уже с допросом?
Её губы обиженно надуваются. Брови сходятся на переносице. От этой мимики в паху тяжелеет. Хочется укусить эти сочные губы, проверить их на вкус, услышать её стон.
– А сколько тебе вообще лет? – выстреливает вопрос, явно пытаясь сменить тему.
– Тридцать пять.
Её глаза расширяются.
– У вас, оборотней, какая-то суперская регенерация, да? Выглядишь максимум на двадцать.
Внутреннее напряжение отпускает. Уголки губ невольно ползут вверх. Мало кто из людей воспринимает нашу природу с таким искренним восторгом.
– Живём примерно вдвое дольше вас. Клетки обновляются, старость не спешит. Стандартный набор.
– А какие ещё фишки есть у оборотней? Кроме очевидной трансформации.
Хмыкаю.
– Силы как у десятка хорошо прокачанных мужиков. Выносливость – можем бежать двое суток без передышки. Нюх – за километр чуем любую хрень. Регенерация – раны затягиваются за часы, если только серебром не отхватишь.
– А как вас отличить, когда вы в человеческом облике?
Чувствую на себе изучающий взгляд – скользит по лицу, задерживается на губах, опускается к шее.
– Клыки чуть длиннее, – оскаливаюсь, демонстрируя. – Глаза иногда отливают жёлтым, особенно в темноте или когда злы. Но в вашем мире полно людей с линзами и накладными клыками, так что это уже не проблема.