«Видишь? В тебе это всегда было», – мурлычет.
Лес расступается, открывая поляну. Пикап стоит на месте, ключи в замке. Бросаюсь к ней.
«Ты действительно хочешь вернуться к мужу?»
– Да, – огрызаюсь, заводя мотор, который оживает.
Фух. Боялась, что аккумулятор сядет, но нет. Приборная панель заливает салон синим светом. Руки дрожат на руле. Я сделала это.
***
Пальцы немеют от напряжения, сжимая ледяные ключи от машины. Наша входная дверь – портал пострашнее, чем в другой мир. За ней прошлая жизнь, которую не узнать после всего случившегося.
Мозг разрывается: реально возвращаться к Джо после всего? После жаркого секса с Келаном? После голосов в голове? Но выбора нет – здесь вся моя жизнь. Где ещё я могу быть собой...если ещё помню, кто я.
Глубокий вдох не помогает. Всё равно трясёт. Костяшки пальцев белеют, когда стучу. Секунды растягиваются в часы. Щелчок замка.
Дверь открывается, и вот он – Джо. Его фигура в проёме на фоне света внутри. Смотрит так, будто я грязь на его ботинках. Внутри всё сжимается.
– Надо же! Блудная жена изволила вернуться, – кривая усмешка на лице. – Что, быстро натрахалась?
Лицо горит огнём стыда. Глаза опускаются в пол. Язык прилип к нёбу. Слова исчезли.
– Так и будешь торчать на пороге или зайдёшь? – отходит в сторону, не глядя на меня.
Его голос ледяной. Чужой. Разве этот мужчина вообще мой муж? Внутри всё разрывается от боли. Перешагиваю порог. Каждый шаг через силу.
Джо идёт впереди. По коже бегут мурашки ужаса. Нервно оглядываюсь по сторонам. Он падает на диван, скрещивая руки. Вся поза кричит: "виновна, сука!"
– Ну? – цедит сквозь зубы. – Где шлялась всё это время? Телефон не брала. Совесть вообще есть?
Его взгляд прожигает насквозь. Нервно дёргаю край футболки. В голове пусто и гулко.
– Джо, я... – голос дрожит и ломается.
– Что "я"? – перебивает, вздёрнув бровь. – Давай, расскажи свою увлекательную историю. Где ты бродила несколько дней, даже не удосужившись черкнуть пару строк законному мужу?
Сарказм бьёт хлыстом. Внутри вспыхивает ярость.
– Да, представь себе, история есть! – выпаливаю. – И знаешь что? Началась она с того, что ты мудак!
Ногти впиваются в ладони:
– Ты выставил меня за дверь как половую тряпку, чтобы поразвлечься со своими дружками! Это твоё видение брака? Жена где-то в углу, чтоб не мешала?
Слова льются потоком:
– Джозеф, я твоя жена, а не грёбаная домработница! Да, чёрт возьми, я люблю тебя! Но твоё отношение... это за гранью!
Останавливаюсь, чтобы вдохнуть. Джо смотрит, вытаращив глаза, будто впервые видит. Тишина звенит в ушах. Наконец сглатывает и хрипло выдавливает:
– Боже, Анель... Ты права. Я вёл себя как последняя мразь.
Он качает головой:
– Ты моя жена, а я обращался с тобой как с... Господи, слов нет даже.
Джозеф поднимает на меня взгляд. В нём застыло раскаяние:
– Прости меня. Я был идиотом. Дашь ещё один шанс?
Его голос срывается, рука тянется ко мне. Гнев медленно утихает. Шагаю вперёд и беру его за руку.
– Ладно. Прощаю, – говорю тихо. – Но больше так не будет, ясно? Мы должны уважать друг друга.
Он сжимает пальцы:
– Клянусь, никогда.
Джо притягивает меня. Утыкаюсь лицом в его плечо. Знакомый запах одеколона успокаивает. Но внутри ворочается тяжёлый ком вины. Измена будет преследовать всегда.
А голос внутри молчит. И это молчание пугает больше любых слов.
Глава 20. Келан
Ледяной ветер хлещет по лицу, забирается под одежду, сводит челюсти. Несколько часов на этом проклятом холме, и кожа уже будто наждачкой натёрта. Вглядываюсь в мутную пелену тумана, но дальше десяти метров ни черта не видно.
Тишину нарушает только шорох листьев под ногами. Мёртвая, гнетущая тишина, которая вечно предшествует неприятностям.
Хруст ветки справа. Мышцы напрягаются мгновенно, звериным рефлексом. Втягиваю воздух – запах пота, тревоги и чего-то ещё, знакомого до боли. Альв.
Разворачиваюсь, встречая его тяжёлый взгляд. Морда у Альва кислая. Лоб в морщинах, скулы напряжены, дышит тяжело – бежал, значит.
– Келан, у нас проблемы, – выпаливает, не здороваясь.
В груди холодеет. Такое выражение у Альва я видел дважды – когда на северные земли напали охотники и когда стая Корса объявила нам кровную месть.
– Выкладывай.
Альв сжимает кулаки до белых костяшек.
– К границам движется отряд. Двадцать, не меньше, – цедит он. – И запах их вожака... Келан, я бы узнал этот запах даже в канализации.
Сердце пропускает удар.
– Каин?
Это имя царапает горло, как битое стекло. Альв кивает, кривясь.
– Какого чёрта! – нога сама находит ствол ближайшей сосны. Удар. Кора трещит, осыпаясь. – Ему мало было той резни? Скольких он ещё похоронить хочет?
Перед глазами встаёт поле, усеянное телами моих волков. Брат стоит над ними улыбается. «Слабаки умирают первыми, братишка. Так было всегда».
– Флаг? – выдавливаю сквозь стиснутые зубы.
– Белый, – Альв выплёвывает это слово, как ругательство.
Дикий смех вырывается из груди.
– Каин с белым флагом? Серьёзно? Может, ещё и цветы принёс?
– Он нас за идиотов держит, – Альв недобро усмехается. – Помнишь ту историю с северным кланом? Тоже ведь с миром пришёл, а потом полстаи вырезал.
Киваю. Забыть такое невозможно. Каин умеет ждать. Улыбаться в лицо, пока нож за спиной прячет.
В голове проносится сотня планов. Можно устроить засаду. Или просто отказаться от встречи. Или...
– Придётся встретиться с этим мудаком, – решение приходит внезапно.
– Ты рехнулся? – Альв смотрит на меня, как на умалишённого. – Давай просто перережем глотки всей его свите.
Мотаю головой. Хреново это признавать, но нельзя.
– Нельзя нападать на отряд под белым флагом. Законы стаи, Альв. Нарушим – потеряем лицо перед остальными кланами.
Альв хмурится, но я вижу – понимает. В его глазах смесь уважения и досады.
– Ладно, – сдаётся наконец. – Но не вздумай один. Этот хитрожопый ублюдок наверняка что-то замышляет.
– А я и не собирался, – кладу руку ему на плечо. – Пойдёшь со мной. Ты и ещё пара ребят покрепче.
– Готов шкуру заложить, твой братец задумал какую-то пакость, – Альв сплёвывает. – В прошлый раз три года понадобилось, чтобы кровь отмыть.
В памяти невольно всплывает тёмный силуэт брата, окружённый пламенем. «Тебе никогда не стать настоящим вожаком, Келан. Ты слишком мягок. А нашим волкам нужна твёрдая рука».
– На этот раз будем умнее, – разминаю шею. – Собирай всех, кому доверяешь. Пришло время надрать зад моему ненаглядному братцу.
Альв улыбается, обнажая клыки. От его улыбки даже меня пробирает холодок. И правильно. Хищнику положено вызывать страх.
– С удовольствием, – рычит он.