К вечеру дом наполняется людьми – наши друзья, соседи, пара коллег Джо. Все улыбаются, поздравляют, шутят. Их голоса сливаются в монотонный гул, от которого раскалывается голова. Я двигаюсь среди них, как сомнамбула – улыбка, кивок, ответная шутка. Рука сжимает бокал так, что костяшки белеют.
«Какой счастливый брак», – ехидно замечает, когда я в третий раз наполняю бокал.
Джо стоит в окружении своих приятелей, что-то увлечённо рассказывает, размахивая руками. Такой довольный, такой... домашний. Безопасный. Скучный до зубовного скрежета.
– Анель! – вопль с порога заставляет вздрогнуть. Марго врывается в квартиру, как ураган, сметая тоску. – Прости, эта чёртова работа сожрала все мозги! Я не пропустила самое интересное?
Она обнимает меня, пахнет знакомыми духами и кофе. От её дикой энергии внутри что-то отпускает, становится легче дышать.
– Ты как раз вовремя, – улыбаюсь впервые за вечер искренне. – Джо только начал рассказывать историю о том, как спас щенка из канализации. В третий раз за вечер.
– О господи, – Марго закатывает глаза.
Мы скрываемся на кухне, и я наконец выдыхаю. Марго смотрит на меня своими огромными карими глазами, видя насквозь, как всегда.
– Выкладывай, – командует, опустошив полбокала одним глотком. – У тебя на лице написано «я в полной жопе». Что случилось?
Горло перехватывает. Мне хочется рассказать ей всё – про Келана, про другой мир, про оборотней. Но как объяснить то, во что сама с трудом верю?
– Я... – голос дрожит, и я делаю глоток для храбрости. – Я встретила кое-кого.
– Господи, ты трахаешься на стороне? – Марго выпучивает глаза, но не осуждает, и за это я люблю её ещё сильнее.
– Да, – слово падает камнем в тишину кухни.
– Охренеть, – выдыхает она, а потом неожиданно улыбается. – И как он? Стоит того?
Лицо заливает краской. Перед глазами снова жёлтые глаза Келана, его обнажённое тело, покрытое шрамами, пот, стекающий по напряжённым мышцам, когда он вколачивал меня в постель.
– Он... другой, – нахожу единственное безопасное слово. – С ним я чувствую себя живой. Будто всю жизнь была в коме, а теперь наконец проснулась.
Марго смотрит долго, изучающе. Потом кивает, словно принимая решение.
– И что ты собираешься делать?
– Не знаю, – честно признаюсь. – Джо ничего не подозревает. Он... он хороший человек. Заслуживает лучшего, чем неверная сука-жена.
– Ты не сука, – Марго берёт меня за руки. – Ты просто наконец-то нашла своего человека. Поверь мне, я знаю, каково это – жить с нелюбимым. Это медленная смерть, Нелли. Каждый день умираешь по кусочку, пока не остаётся только оболочка.
В её глазах читается столько боли, что мне становится стыдно за свои сомнения. Марго пережила чудовищный развод, муж избил её так, что пришлось накладывать швы. И вот она сидит здесь, в моей кухне, и советует мне следовать зову сердца.
– А если я ошибаюсь? – страх просачивается. – Если разрушу всё, а потом пожалею?
– Пожалеешь о том, чего не сделала, – сжимает мои ладони крепче. – Посмотри правде в глаза. Ты больше не любишь Джо. Может, никогда и не любила по-настоящему. Он был просто... безопасным вариантом.
Её слова бьют наотмашь своей правдой. Правдой, которую я сама себе боялась признать.
– Есть одна проблема, – голос становится едва слышным. – Тот мужчина... он живёт далеко. Очень далеко.
– И что с того? – фыркает Марго. – Ты взрослая баба со своими деньгами. Села в машину и поехала. Или у тебя других причин остаться полно?
«У неё нет детей, которые привязали бы её к этому дому», злорадно подсказывает. «Нет ничего, что держало бы её здесь, кроме трусости.»
– Нет, – горько усмехаюсь. – Других причин нет.
– Так подумай об этом, – подруга поднимает бокал. – За новые начинания. И за то, чтобы у тебя хватило яиц поступить правильно.
Мы возвращаемся в гостиную. Джо встречает нас счастливой улыбкой, обнимает за плечи и чмокает в щёку.
– Где вы пропадали?
– Женские секреты, – отвечает Марго за нас обеих, подмигивая.
Джо смеётся, и этот звук отдаётся тупой болью в висках. Я улыбаюсь, но внутри всё холодеет. Решение уже принято, хотя я ещё не успела его осознать.
***
Гости постепенно разбредаются. Я убираю пустые бокалы, складываю тарелки в посудомойку. Руки двигаются на автопилоте, пока в голове крутится один и тот же вопрос: что, если я совершаю непоправимую ошибку?
«Единственная ошибка – продолжать жить во лжи. Ты создана не для этой жизни, не для этого мужчины.»