В зал пускали всех, и, наверное, народу бы собралось больше, если бы видяевцы знали о его приезде. На входе дюжие, незнакомые мне ребята, предупреждали, чтобы мы не делали резких движений, вот и все меры безопасности. Зал дома офицеров был полон, люди стояли в проходах, за журналистами охотились, записи вести не давали, я записывала открыто, мне никто ничего не говорил.
В прессе потом появились статьи об этой встрече и даже стенограмма. Понятно, что стенограмма выступления Путина, безусловно, велась, но почему та стенограмма, что появилась в некоторых СМИ, не отражает действительности? Судя по всему, журналистов там все-таки не осталось, а сведения почерпнуты из опросов жителей. Об этом говорят детали разного характера, например, одежда Президента, непоследовательность, передергивание ответов.
— У нас планировалась встреча в штабе флота в Североморске, — начал Президент. — Но я ее отменил.
— Ближе к делу! — крикнули из зала.
— Я буду говорить громче, — Путин держался хладнокровно, говорил негромко.
— Мы видели в дивизии ваши портреты, — крикнули из зала. — Эти мальчики проголосовали за вас, и они верили вам! Вам не стыдно смотреть нам в глаза?
— Мы подготовим постановление правительства и с каждым членом семьи погибшего экипажа будет проведена работа.
— Немедленно отмените траур! — перебили его из зала.
— Что касается траура, то я такой же несведущий человек в этой области, и моя информация зависит от военных…
По залу гул. Путин ждет, когда шум утихнет и продолжает:
— Что касается траура, то я, как и вы, надеялся и надеюсь до последнего на чудо. Но есть точно установленный факт: люди погибли. Я говорю о людях, которые погибли точно. Такие в лодке, безусловно, есть. По ним этот траур. Но это не значит, что мы должны все бросить.
— Когда прекратятся эти трагедии? — выкрик из зала.
— Что касается того, сколько еще трагедий будет, то скажу. Трагедии в море были всегда, в том числе и тогда, когда нам казалось, что мы живем в очень успешной стране. И тогда трудно было представить, что все произойдет именно так. У нас флот находится в трудном положении. У нас вся страна находится в трудном положении. Мы должны иметь армию в более лучшем техническом оснащении, у нас должен быть другой флот, может быть, меньше подводных лодок, но более технически оснащенных. Это все должно быть!
— А вы знаете, что народ был собран с двух экипажей? Народу не хватает, а вы сокращаете?
Путин резко: — Надо, чтобы был один экипаж, но он должен быть хорошо обученным.
Тогда не будет таких трагедий.
— А вы считаете, что экипаж виноват в этой трагедии? — выкрик из зала.
— Нет, я так не считаю, — ответил Президент. — Но надо разобраться в истинных причинах трагедии. Мне предлагают немедленно расправиться с военным руководством, отдать всех под суд. Но надо сначала разобраться!
— От того, что вы кого-то уволите, наших мужей не вернешь! — выкрик из зала.
— Верно! Я встречался с главным конструктором подводных лодок академиком Игорем Дмитриевичем Спасским, ему за 70, я знаю его много лет. «Игорь Дмитриевич, — спрашиваю я его, вы можете сказать, что это конец? У меня сердце болит, потому что там близкие.» «Чтобы подтвердить это, — говорит он, — мы должны разрезать лодку». «А если там есть какие-нибудь воздушные пузыри? — спрашиваю я. — Тогда человек погибнет?»
— Почему сразу не приняли помощь норвежских спасателей? — это спрашивает Оля Шевчук.
— Спасательные средства начали конструировать в конце 70-х годов, когда строились и лодки. На Северном флоте эти средства были, но они устарели, их пришлось утилизировать. А новые нам сейчас построить не по средствам. Контакт с лодкой был утрачен в 23 часа 12 августа. Мне сообщили 13-го в семь утра, сказали, что у нас нештатная ситуация. Мне доложили, что развернуты спасательные работы, я сразу спросил, нужно ли что-нибудь от меня лично, от страны, от других стран. Ответ был, что у нас есть все средства спасения. Признаемся, что если бы 13-го военные обратились за помощью, то удалось бы спасти.
Возможно, это была случайная правда, а возможно Президент страны не владел информацией в полной мере, но фраза прозвучала именно так. Владимир Путин на этом собрании выглядел искренним человеком, возможно, он и был таким, он тогда только что вступил в должность, и в наследство ему досталась странная разрушенная страна.
Я не знаю, спасли бы ребят, если бы обратились за помощью 13 августа, но то, что их не спасали или спасали вяло и беспомощно, как будто не считали нужным спасать — это было очевидно. И чье это было решение — неважно, Президент страны явно был в курсе обстоятельств спасательных работ или должен был быть в курсе.