Все эти данные подтверждают вывод о прямой этнокультурной преемственности апсилов II—VII вв. с населением Колхиды эллинистического периода и начала новой эры.
Вместе с тем в нашем распоряжении появились факты, [135] доказывающие непрерывность существования цебельдинских поселений по крайней мере с III—II вв. до н. э. Таково уже отмечавшееся в литературе присутствие слоя I-го тысячелетия до н. э. на отдельных местных позднеантичных поселениях [21]. Об этом свидетельствует и недавно обнаруженное на Цибилиумском могильнике богатое женское захоронение, инвентарь которого включал две серебряные серьги, три бронзовых браслета, бронзовые обоймочки, цепочки, пронизи, спирали и более 500 бус из стекла с золотистой и серебристой прокладкой (синих, зеленых, темно-медовых, [136] бесцветных, а также из желтой и белой пасты), янтарь и другие изделия конца III—II вв. до н. э. Кувшин из этого погребения тесно связан с соответствующими изделиями эллинистического периода на побережье, с которыми обычно сопоставляют ранний тип цебельдинской позднеантичной керамики [61, 188].
Рис. 50. Таблица сопоставлений характерных черт памятников: Центральной Колхиды VII—I вв. до н. э.: (1-26), Чхороцку II—III вв. н. э. (55-60) с соответствующим материалом из Цебельды II—VII вв. (27-54, 61-66)
Таким образом, в вопросе о происхождении цебельдинской культуры намечаются две точки зрения. Во-первых, имеются все основания говорить об автохтонности населения исторической Цебельды. Во-вторых, устанавливается серия устойчивых признаков, свидетельствующих о прямой преемственности между цебельдинской позднеантичной и колхидской эллинистической культурами. Как та, так и другая линия связей пока скудно аргументированы, но иных возможностей решения уже, по-видимому, не найти.
Как же исторически должны быть осмыслены эти факты? Ведь согласно имеющимся данным, в III—VII вв. вся Центральная Колхида была занята картвельскими племенами лазов. Оказывается, однако, что письменные источники могут дать ответ на этот вопрос. Во-первых, любопытен давно поднятый исследователями факт сходства названия «апсилы» с «абешла» — племенами, упоминаемыми ассирийскими источниками в Северо-Восточной Анатолии еще во второй половине 2-го тысячелетия до н. э. [46, 77, 120]. В культурном отношении эти «абешла» могут быть сопоставлены с носителями южного варианта колхидской позднебронзовой культуры между Чорохом и Орду, на территории современной Северо-Восточной Турции. Затем на протяжении всего 1-го тысячелетия до н. э. и позже на этой территории были распространены названия с соответствующей корневой основой (пс) — Арипса, Апсар, Апсирт, Акампсис и т. д.
Согласно более поздним, уже греко-римским источникам (Аристотель, Гераклит Лемб, Помпоний Мела) вся территория Центральной и Северной Колхиды в VI в до н. э. была заселена племенами гениохов — на их земле были основаны греками города Фасис и Диоскуриада [41, 218, 820]. Согласно Геродоту, колхи в V в до н. э. проживали южнее Фасиса, а к северу от него распространялись «соседи колхов», т. е. гениохийские племена [40, 67, 73]. Гиппократ и Ксенофонт [V, 6, 36] со всей [137] определенностью говорят о том, что Центральную Колхиду в V в. до н. э. занимали не колхи, а фасиане (судя по всему, одно из названий гениохов Центральной Колхиды), тогда как колхи в это время проживали в районе восточнее Трапезунда [41, 111, 427].
Рис. 51. Инвентарь погребения III—II вв. до и. э. из Цибилиумского могильника: 1 — верхняя часть кувшина, 2, 3 — серебряные серьги, 4-6 — бронзовые браслеты, 7-9 — бронзовые обоймочки, 10-15 — обрывки бронзовой цепочки, 16 — бронзовая спираль, 17 — бронзовые пронизи, 18 — пастовая желто-сине-зеленая буса, 19 — бесцветная стеклянная буса, 20 — янтарная буса, 21 — буса из белой пасты, 22 — бусы из желтой пасты, 23 — бусы из зеленого стекла, 24 — бусы из синего стекла, 25 — бусы из темно-медового стекла, 26 — бусы с серебристой прокладкой, 27 — бусы с золотистой прокладкой.
В последних веках до н. э. население Центральной Колхиды в источниках обычно обозначается уже как «колхи», однако, по справедливому замечанию академика Г. А. Меликишвили, «перемещение... древней (мифической) Колхиды на р. Риони является, несомненно, продуктом позднего осмысления...» [46, 218], т. е. механического перенесения названия «колхи» греческих источников, следующих ионийской традиции, на население Центральной Колхиды, что вовсе не отражало истинной этнической картины, сложившейся в этом районе.