Он обернулся на сотрудников службы безопасности. То, что им стало известно, наверняка относилось к нему одному, иначе их бы тоже не пустили в самолет. Студенты оставались на его совести, и он должен был выиграть время, чтобы дать им возможность улететь, чего бы это ни стоило. Эти мысли вернули ему спокойствие.
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
— Конечно, понимаете.
— Уверяю вас.
Они обменялись взглядами.
— Мы могли бы взглянуть на ваш паспорт, пожалуйста?
Он вытащил паспорт с посадочным талоном. Они не спеша, внимательно изучили его, медленно переворачивая страницы. Гриффин снова обернулся. У стойки уже никого не было, а выход закрывался. Его студенты находились на борту. Теплая волна облегчения и холодок одиночества. Яблочный пирог и мороженое.
— Вы часто приезжаете в Египет. — Констатация, а не вопрос.
— Я — археолог!
Сотрудники переглянулись.
— Вы знаете о наказании за незаконный вывоз древностей из страны?
Гриффин нахмурился. Он был виновен во многом, но точно не в этом.
— О чем вы говорите?
— Ну же, — не унимался сотрудник, — нам все известно.
— Все? — И тут до него дошло, что они занимались простым вымогательством.
— Мы можем помочь вам, — продолжал сотрудник. — Все дело только в правильном оформлении бумаг. Мы даже можем это взять на себя. Вам надо просто заплатить нужную сумму, и все.
Он испытал такое облегчение, что невольно съехал со стула. Обычное вымогательство! И ничего больше! После всех переживаний он чувствовал только опустошение.
— И сколько это будет?
— Сто долларов, — ответил один.
— Каждому, — уточнил другой.
— И я смогу улететь?
— Конечно.
Ему не было жалко этих денег. Каким-то странным образом эти люди казались ему посланцами высшей силы, наложившими на него епитимью. А это означало, что у него появилось время все исправить. Привезти студентов домой, вызволить Клэр, изменить свою жизнь так, чтобы было чем гордиться. Он отсчитал десять двадцатидолларовых купюр и добавил еще одну.
— Это для вашего коллеги на стойке, — пояснил он. После чего вышел в зал и прошел к стойке, чувствуя, как с плеч свалился огромный груз и в походке вновь появилось достоинство.
IV
Нагиб нашел капитана Халеда в офисе, где он пережидал ливень в окружении подчиненных, куривших кальян с табаком, пропитанным медом.
— Это снова вы, — нахмурился Халед. — Что на этот раз?
Нагиб закрыл за собой дверь и стряхнул капли с рукавов.
— Ужасная ночь! — заметил он.
— Что вам нужно? — спросил Халед, поднимаясь.
— Я пытался дозвониться, — ответил Нагиб, махнув рукой в сторону окна, — но не было связи. С мобильниками такое часто бывает.
Халед сжал челюсти, поднялся и уперся руками в бока.
— Что вам нужно?
— Ничего. Вернее, ничего особенного. Я просто хотел, чтобы вы были в курсе, вот и все. К нам поступил сигнал.
— Сигнал?
Нагиб поднял бровь, показывая, что эта информация ему кажется такой же курьезной, какой наверняка покажется и им.
— Один из местных слышал голоса.
— Голоса?
— Мужские голоса, — кивнул Нагиб. — Женские голоса. Иностранцев.
— Где?
— Я толком так и не понял. Я же не знаю местность, как вы. Да и свидетель оказался не особо толковым. Но где-то в Амарне.
— И что, по-вашему, мы должны сделать?
— Да ничего! — ответил Нагиб. — Просто мне придется, учитывая, что происходит, туда наведаться.
Халед смерил его скептическим взглядом.
— Вы собираетесь туда поехать сейчас?
Нагиб от души рассмеялся.
— Вы считаете меня сумасшедшим? Конечно, нет. Но если вы не возражаете, я с ним приеду завтра с утра пораньше, чтобы он показал мне это место. Конечно, если есть желание, можете поехать с нами. Я знаю, что толку от этого наверняка не будет, но с этими заложниками и всем остальным…