Да и как было не гневаться! Исповедуются пятиклассники. Приходит и становится на колени пятиклассник Ружичка.
— Вы верите в бога, Ружичка?
— Ну, я и сказал бы, да боюсь, попаду часов на восемь в карцер.
— Даю вам честное слово, что нет.
— Значит, не верю.
— Во имя господне. В знак раскаяния прочтите сорок раз «Отче наш» и идите, я не хочу больше с вами пачкаться. Кажется, по закону божьему вы провалитесь.
Негодяй этот Ружичка. Однажды законоучитель доказывал ученикам существование бога и позволил им поспорить с ним.
— Извините, пресвятой отец,— сказал Ружичка,— как же так получается, что бог сотворил свет в первый день, а солнце только на третий?
За то, что в дозволенном споре Ружичка задал вопрос законоучителю, он получил четыре часа карцера и соответствующую отметку по поведению.
Причина наказания — дерзкие вопросы.
Итак, сейчас законоучитель твердо знал: Ружичка — неверующий.
И священник злобно сыпал наказания. Приходил класс за классом, и чем моложе был класс, тем ничтожней становились грехи. Начиная с восьмиклассников и кончая четвероклассниками, гимназисты, чтобы позлить законоучителя, каялись в бесстыдных речах и поступках... Наконец, к исповедальному окошечку пришел первый класс со своими грехами. Первоклассники не слушались родителей, списывали, непристойно бранились, божились, воровали мелкие деньги у родителей и тому подобное. Самые скучные грехи, ничего пикантного, не то что у гимназистов четвертого класса и старше.
Но в конце концов в этой скуке мелькнул возвышенный лучик.
Исповедовался Балушка.
— Признаюсь богу всемогущему и вам, достойный отец, заместитель бога на земле, что я состою в тайном обществе «Чертово копыто».
— Что такое вы сказали?
— Признаюсь богу всемогущему,— повторил формулу покаяния Балушка,— что я состою в тайном обществе «Чертово копыто».
— А еще в нем кто?
— Этого я не могу сказать.— И Балушка продолжал: — Признаюсь богу всемогущему и вам, достойный отец, заместитель бога на земле, что я поклялся на Коране.
— Вы с ума сошли, Балушка!
— Признаюсь богу всемогущему и вам, достойный отец, заместитель бога на земле, что я не сошел с ума.
— Балушка, я не могу дать вам отпущение грехов. Идите к директору и признайтесь ему, как признались богу и мне.
— Не могу. Я знаю, что вы никому этого не скажете, достойный отец...
Балушка захныкал.
— Балушка, вы проявите только истинное сожаление в содеянном, если сообщите обо всем директору. В средней школе нетерпимы никакие тайные общества. Идите, тридцать раз прочитайте «Отче наш» и «Богородицу». А завтра пусть директор узнает обо всем.
И законоучитель, пробормотав что-то, отпустил грешника.
Балушка зашатался и, совершенно уничтоженный, упал на колени перед алтарем.
Он посмотрел на своих друзей. Нет, он не выдаст их! Не может! Ничего он не скажет директору. И законоучитель тоже не скажет, ведь он связан тайной исповеди.
На другой день законоучитель вызвал Балушку:
— Если сейчас директор еще ничего не знает, радуйтесь! Балушка отрицательно покачал головой и, набравшись храбрости, сказал:
— Достойный отец, это тайна исповеди!
— Погоди же ты, негодяй! — воскликнул законоучитель.— В директорский кабинет пойдешь?
— Достойный отец, я не пойду туда, не могу. Это тайна исповеди!
Затем несчастным Балушка плакал в коридоре. Из кабинета вышел директор.
— Что случилось, почему плачет этот мальчик? — спросил он у законоучителя.
— Этот негодяй не хочет вам признаться, что он член какого-то тайного общества, существующего в классе,— ответил учитель закона божьего.
— Идите в кабинет,— строго приказал Балушке директор,— мы учиним вам допрос.
И законоучитель, подталкивая перед собой несчастную жертву тайны исповеди, сказал:
— Смотрите же, признайтесь директору, какой вы негодяй...
С тех пор Балушка больше в бога — не верил.