— Алло! Это бар «На перекрестке»? Прошу прощения, мадам, мне необходимо поговорить с Жаном Фожье, он живет по соседству. Вы не могли бы его позвать? Большое спасибо, я подожду.
Прошло несколько минут, а потом в трубке послышался запыхавшийся голос:
— Алло! Говорит Жан Фожье… Кто меня спрашивает?
— Мы с вами уже говорили… о том, что случилось, когда вы возвращались из Испании.
Наступила короткая пауза. Затем Фожье спросил гораздо тише и с явной тревогой:
— Что-нибудь произошло?
— Мы сейчас и департаменте Восточные Пиренеи. Нас вызвали сюда друзья. Дело осложняется.
— Опять из-за овчарки?
— Нет, это куда более серьезно.
— Скажите мне, в чем дело!
— Мы убеждены, что вы к этому не причастны. И мы хотим помочь вам. Но нам нужны дополнительные сведения о вашем путешествии в Испанию.
— Что именно вас интересует?
— Ну… это трудно объяснить по телефону. Лучше было бы…
Мади смешалась. В сущности, спрашивать пока было не о чем, да и сам разговор по телефону терял всякий смысл — не могла же она сказать, что речь, скорее всего, идет о наркотиках!
— Лучше бы что? — настаивал парень.
И тут Стриженого осенило. Раз завод бастует, Жан Фожье вполне мог бы приехать. Взяв у Мади трубку, мальчик спросил напрямик:
— Вы сейчас свободны?
— Мы объявили забастовку… это продлится несколько дней, а может быть, и недель.
— Машину отремонтировали?
— Кое-что нужно доделать, но она на ходу.
— Может быть, вам лучше бы…
— Приехать? Все настолько серьезно?
— Очень серьезно, но по телефону это объяснить нельзя.
Наступила пауза — очевидно, парень обдумывал услышанное. Внезапно он решился:
— Хорошо, я еду. Только пообедаю и сразу сяду за руль. К вечеру доберусь. Где вас искать?
— В Морейа, рядом с тем местом, где ваша машина перевернулась. Спросите дом таможенника Нуло, в стороне от деревни.
— Как вы сказали? Таможенника?
— Не беспокойтесь, он вас не знает, Мы остановились у него. Ждем вас.
Стриженый повесил трубку, не желая отягощать бюджет компании слишком продолжительными переговорами. Выйдя из кабинки вместе с Тиду и Мади, он объявил:
— Ну, мы отловили этого парня. Обещал к вечеру приехать. Это доказывает, что больших грехов за ним не числится.
Ребятам казалось, что с приездом лионца все загадки разрешатся. Они отправились в Сере, поскольку Тиду не терпелось узнать, как чувствует себя Кафи. Накануне мадам Нуло звонила по его просьбе ветеринару. Самого врача не оказалось на месте, а ассистентка ответила, что состояние собаки удовлетворительное. Но что означили эта неопределенная формулировка?
Приехав в маленький тихий городок, Тиду с волнением остановился у входа в белый домик.
— Как мой пес? — спросил мальчик, едва ассистентка доктора открыла дверь. — Ему действительно лучше?
Впрочем, никаких заверений и не потребовалось. Девушка сказала с улыбкой:
— Слушайте!
И ребята услышали лай — правда, не такой басовитый и громкий, как обычно, но это был, несомненно, голос Кафи! Ассистентка открыла дверь, ведущую во дворик с пальмой посредине, и пес тут же заковылял к хозяину. Спина и живот овчарки были стянуты широкими бинтами, что делало ее похожей на парашютиста.
— Кафи! Мой дорогой Кафи!
Пес похудел и слегка облез, однако сомневаться не приходилось — всеобщий любимец выжил после тяжелого ранения.
— Ну, что я вам говорил? — воскликнул ветеринар, который появился во дворике, заслышав радостные восклицания ребят и восторженный лам своего пациента. — Он очень быстро поправляется! И со вчерашнего дня требует вас. Я уж собирался звонить, чтобы вы его забрали.
— Неужели я могу его забрать? — спросил Тиду. — Значит, он уже здоров?
— Не совсем. Но аппетит к нему вернулся, и лечить его больше не нужно. Я сделаю ему повязку полегче, а вы следите, чтобы он ее не сорвал.
— Не беспокойтесь, доктор, я прикажу ему не чесаться, и он меня послушает.
— Через пять или шесть дней привезите его, чтобы я снял швы.
— Ему можно ходить?
— Конечно. Только пусть пока не бегает, даже если очень захочет.
Тиду воспринимал случившееся, как самое настоящее чудо. Это было настолько неожиданно, что ему и в голову не пришло прицепить к мопеду коляску.
— Не волнуйся, — сказал Стриженый, — сейчас я ее доставлю.
Через полчаса он вернулся, и Кафи самостоятельно залез в привычную коляску, где совершил столько увлекательных путешествий.
В полдень компания — на сей раз в полном составе — подкатила к дому таможенника.
— О, какой красивый пес! — восторженно всплеснула руками мадам Нуло. — Той ночью я его почти и не разглядела. Подумать только, едва не погиб от колючки! Может быть, вы просто вообразили Бог весть что, деточки? Я и сама прихожу в ужас от любого пустяка.
Вдруг на глаза у нее навернулись слезы.
— Ну вот, собака ваша поправились, и теперь вы, конечно, отправитесь в Испанию! Ах, какая жалость! Мне будет вас очень недоставать. Как с вами было спокойно и хорошо!
Она вновь начала болтать, а таможенник, заинтригованный таинственным видом ребят, с нетерпением ждал, когда же супруга удалится на кухню.
Наконец все собрались в палатке, и бригадир Нуло сразу же спросил:
— Как обстоят дела? Жена сказала мне, что вы рано утром уехали в Перпиньян. Что вы там делали?
— Вчера вечером мы решили переговорить еще раз с парнем из Лиона.
— А зачем?
— Мы почти убеждены, что его машину использовали для провоза контрабанды. Мы дозвонились до него.
— Вы могли позвонить отсюда.
— Ну… мы хотели еще кое-что купить в городе.
— Вы его легко нашли?
— Без особого труда.
— Значит, вы ему сообщили, что он, возможно, замешан в подозрительном деле. И как он отреагировал на это?
— Встревожился. И решил приехать сюда.
— Каким образом?
— На машине. Обещал, что к вечеру будет.
Таможенник сдвинул брови.
— Боюсь, здесь вы дали маху, мои юные друзья. Если этот парень так или иначе связан с сомнительными людьми, то вы его спугнули. Он не приедет сюда и постарается как можно скорее скрыться из Лиона.
— Этого не может быть! — запротестовала Мади.
— Он обещал приехать, чтобы спокойно смыться из города. Вас обвели вокруг пальца.
ВОЕННЫЙ СОВЕТ В ПАЛАТКЕ
Мади не находила себе места. Слова бригадира потрясли ее, девочка спрашивала себя: неужели молодой лионец входит в международную банду торговцев наркотиками. С другой стороны, она никак не могла поверить, что этот симпатичный и искренний на вид парень так нагло врал ей.
«Нет, это невозможно! — мысленно восклицала она. — Он не удерет, я уверена! Он непременно приедет».
Никогда еще время не тянулось для нее так медленно. Огорченный ее терзаниями, Тиду быстренько произвел все необходимые расчеты и объявил, что Фожье приедет только к ночи, поскольку в начале сентября все дороги забиты машинами. К тому же, небогатый лионец наверняка свернет с платной автострады и сделает крюк.
Все эти доводы не слишком успокоили Мадии. Она ждала с возрастающим нетерпением, однако в восемь вечера Фожье так и не приехал. Не появился он и позже, когда таможенник сел в машину, чтобы отправиться на ночное дежурство.
— Ну, теперь все ясно, — сказал на прощанье бригадир ребятам. — За десять часов вполне можно было проделать 450 километров, даже не особенно торопясь.
Не желая признавать свое поражение, Мади решила бодрствовать всю ночь, однако от этой идеи все же пришлось отказаться. Что подумает мадам Нуло? Вероятно, муж сообщил ей о возможном приезде еще одного лионца, но она все равно спросит, зачем нужно ждать его на дороге.