И это было самым худшим раскладом для самой Селены − остаться один на один с разъяренной матерью. В такие моменты были ожидаемы два варианта развития событий: королева либо попросит тарелку лимона, либо начнет бить каждую вазу об стену. И Селена с долей облегчения смотрела на то, как одна из служанок подала Брианне чашу с нарезанным лимоном. Королева ненавидела сладкое, однако кислый лимон всегда вызывал у нее умиротворение и спокойствие. Теперь же принцесса была готова к ежегодному монологу королевы-матери, который давно уже детально выучила наизусть.
«Когда я впервые оказалась в этом дворце...»
− Когда я впервые оказалась в этом дворец, то рядом со мной не было ни одного человека, которому я могла бы доверять, − через мгновение начала твердить королева-мать, смотря на свой портрет, что величественно украшал стену ее покоев. − Эрес получил право называться Северным королем, а я лишь унижение. Приехав сюда, меня никто не встречал. Твой отец тащил в постель каждую новую служанку, не воспринимал ни одного моего слова всерьез, и что из этого вышло? Он оскорбил всю мою семью и королевство рождением сероглазого мальчишки. А эта дрянь все ходила, да распевала, что ее сын − будущий король.
Данный разговор не требовал ее ответов. Ни вопросов, ничего. Каждый раз ей приходилось лишь молча слушать, кивать, и признавать, что весь смысл ее жизни зависит от Хелиоса.
«Рождение Хелиоса стало моим спасением...»
− Рождение Хелиоса стало моим спасением, − когда Брианна повернулась к дочери, ее лицо снова выражало лишь спокойствие. − Я молилась Пяти, чтобы они подарили мне сына. И когда Роджер дал ему имя Солнца, я поняла, что именно моего мальчика он видит будущим королем.
Постепенно речь становилась более воодушевленной, переходя в восхищение. Селена смотрела на мать, ожидая, что хотя бы в этот раз она скажет о том, как была рада рождению своей дочери, но вместе с тем прекрасно понимала, что этим надеждам никогда не стать реальностью.
«И ты должна понимать...»
− И ты должна понимать, что для нас нет ничего важнее его благополучия. Выродок твоего отца верит в сказки законного права на престол Вильзеума, но как же я жалею, что мне не выпало возможности утопить его еще младенцем. Он не оставит в живых ни меня, ни тебя, ни твоего брата, Селена. Твой брат упрямо верит в добрую душу этого выродка. Хелиос привык играть в солдатиков, но ленится вести за собой настоящее войско. Я взываю к твоему благоразумию, Селена. Запад уже принял сторону Астрея. На нашей стороне пока нет никого.
− Неужели дядя Эрес действительно способен принять сторону Астрея?
− Я слишком хорошо знаю своего брата. Если ему будет выгоден бастард, то он со спокойной душой пойдет против меня − родной сестры, и своих племянников. Я отправила ему сотню писем, прося встать на сторону Хелиоса, но на каждое письмо его ответ был один и тот же. Однако... Меч Юга с недавних пор ищет жену для своего первого сына, что вскоре займет его место. И если Гвиневра и девчонка Родзент ухватятся за эту возможность, то на их стороне будут западные и южные земли.
− Если тетя Гвиневра действительно заключит союз с южными землями, то наши шансы значительно сократятся. Восток связан с югом. Они последуют за ними. И тогда уже на стороне Астрея будет три Меча из пяти.
− Верно, − ответила на слова дочери королева, прикусив зубами дольку лимона. − Именно поэтому я предложила твою кандидату на роль невесты южного принца первой.
Последние слова невольно отбивались колокольней в сознании Селены. Эхом проносилось по каждой частичке ее тела, с силой ударяя по ушам. Звон этот был таким громким, что просто уничтожал щебетание птиц и радостный смех, сопровождающие ее в сладком сне. Уничтожал ее мечты о желанной свободе.
Конечно, в глубине души она знала, что настанет день когда родная мать будет готова просто продать свою единственную дочь во благо сына, но...
Возможно, так же в глубине души Селене хотелось верить, что это не так. Видимо, это были лишь пустые надежды.
− Я знаю, моя маленькая птичка, какой страх ты испытываешь сейчас, − ласковое прикосновение материнских рук впервые было таким мягким, таким нежным, что на мгновение Селена позабыла и предшествующих словах. − Ведь и я когда-то покинула родной дом. Я не желала выходить замуж за вашего отца. Мне был любим совсем другой мужчина. Но сейчас я не жалею. Любовь не сделает тебя счастливой, моя дорогая. Она лишь принесет невыносимую боль твоему крохотному сердечку.
Селена слышала, но не понимала ни одного слова своей матери. Смотрела на нее, но не видела. Хотела говорить, но не могла произнести ни слова. Селена так часто видела эту любящую улыбку на губах своей матери, но она всегда была предназначена Хелиосу. И вот теперь, впервые в за всю жизнь, только ей.