− Брат! Оставь это, − Брианна в мгновение ока оказалась ближе к брату, но в кровавую лужу идти не решилась.
Ей было достаточно лишь обратить внимание брата на себя. Но чего скрывать. Она боялась его ничуть не меньше остальных. Тот взгляд, с которым он смотрел в глаза своей королевы, заставил ее невольно сделать шаг назад. Они просто смотрели друг на друга, не произнося ни слова. Будто бы в мыслях переговаривались. Внезапный смешок Эреса вновь заставил Селену дрогнуть. То ли он сделал одолжение своей сестре, то ли ей удалось его убедить, но Эрес скептически прикрыл глаза, а в зал вернулось недавнее тепло, будто бы не было никаких признаков недавнего холода.
− Ты, − окликнул Эрес стоящего в стороне слугу. − Обвяжи все это дерьмо подарочной лентой. Подарок принцессы должен соответствовать столь важному событию.
По приказу короля слуги поспешили не только убрать головы с пола, но и малейшие следы крови с помощью магии. Стали приносить больше цветов, дабы избавиться от металлического запаха. Музыканты стали играть более веселые мелодии. Пытались сделать все, чтобы гости забыли о недавнем происшествии. Слуги несли новые, более изысканные блюда, но часть гостей и вовсе потеряла аппетит от воспоминаний раздавленной головы. Селена не была исключением.
Брианна собиралась пригласить своего брата сесть за главный стол, дабы он, подобно Гвиневре, проявил свой статус рядом с королем. Однако получила отказ.
− Это лишнее, дорогая сестра, я сяду за столом под своим знаменем, − несколько отстраненно и раздраженно проговорил правитель Севера.
Не став дожидаться ответа или возможных возражений, Эрес направился к одинокому столу под темно-зеленым знаменем, выбрал более понравившееся ему место − спиной к королю, но обзором на всех остальных гостей. Было немного странно смотреть на единственного гостя севера за обширным столом, но вот самого Эреса, кажется, это ничуть не смущало. А долго на него смотреть никто не осмеивался. Боялись встретиться взглядом.
− Селена, − аккуратно окликнул свою невесту Гисбах, видя ее чуть позеленевший оттенок кожи. − Тебе нехорошо? Позволь я сопровожу тебя к твоим покоям. Тебе стоило бы отдохнуть.
Волнение в голосе Гисбаха Селена улавливает сразу, а причин для отказа не видит. Чувствует она себя действительно паршиво. Притронуться к новым блюдам нет ни сил, ни желания.
Гисбах приносит извинения перед королем, отодвигает стул и подает руку своей невесте, дабы помочь ей встать. Было более правильным решением выйти через второй проход из зала. Идти к главному входу мимо всех гостей принцесса не решилась. Наследник Варнаса аккуратно придерживал ее ладонь, шагая по опустевшим коридорам.
− Стоит найти служанку. Пусть принесет тебе успокаивающих трав. Они помогут поспать.
− Да, благодарю. Думаю, мне сейчас было бы гораздо лучше на свежем воздухе, − подметила принцесса.
И здесь Гисбах понял ее без лишних слов, сменив направление в сторону выхода в сад. Он замедлялся лишь в определенные моменты, чтобы уточнить направление у Селены. Впечатляло, что он легко ориентировался во дворце, в котором никогда не был, опираясь лишь на ее слова.
Появление Короля Севера заметно отразилось и на погоде. Заметно похолодало. Прохладный ветер приятно бил в лицо, дышать стало гораздо легче. На плечи опустился теплый мужской камзол, из-за чего Селена выразила своему жениху искреннюю благодарность. Шагали они молча, не находя точки опоры для начала разговора. Оно и понятно. Они не знали друг друга, но уже считались помолвленными. Вероятно, кроме имени ничего и нет.
− В Варнасе много львов? − несколько смущенно спросила Селена.
Нужно было сказать хоть что-то. После долгого молчания ей даже показалось, что язык ее во время речи глупо заплетался, погружая принцессу в некое смущение, но Гисбах того, вероятнее всего, просто не заметил. Появившемуся вопросу явно был рад, оживился. Видать, сам не знал, с чего стоило бы начать.
− Больше, чем в любой другой части континента. Чаще всего львов содержат в знатных домах. Аристократы, воеводы. К слову, Кирас так же приходится детенышем одного моего льва. Посчитал, что это будет намного значимее, нежели любой другой лев с рынка.
И Гисбах прав. Для Селены это действительно многое значило. За все то время, что она изучала традиции южного народа, Селена учла одну важную вещь. Львы для южан − часть жизни. И для Гисбаха его львы равны всему его существованию. И если он подарил ей детеныша своего льва − то подарил и частичку себя самого.