На последнем слове мужчина пускает тихий смешок, который сразу же оказывается прерван волной резкого сухого кашля, из-за чего Рейгис прижимает кулак к губам. Да. Обаятельность на фоне тяжелой болезни его действительно красит. Но то вместе с тем и странно. Судя по слухам, правитель Юга болен уже около двух лет. И примерно похожие симптомы стали проявляться у короля Роджера перед отъездом Селены.
Это все слишком странно.
− Это подарок от вашего дяди, − наконец молвит мужчина, буквально выдергивая Селену из раздумий.
Эрес.
Пятеро, за что он так его? Какие должны были быть обстоятельства, чтобы оставить на лице магической силе семьи Кадариен. Стихия воды, несущая исцеление. Каким образом Эрес обошел магию крови, оставив Рейгису вечное напоминание о себе самом? Шраму уже несколько лет. Больше десяти. Если сейчас в силу болезни сила Рейгиса и померкла, то в те годы о подобном не могло быть и речи.
В сознании невольно всплыла сцена минувших дней. И особенный контраст в ней играл внезапный снег в начале летнего времени, мужчина, облаченный в черный, кровавый мешок с отрубленными головами семи низших существ. От одной лишь мысли у Селены холодеет загривок. Весь континент боится возвращения низших, пока сама принцесса думает лишь об одном: а того ли они боятся? Не является ли ее дядя монстром по-страшнее, нежели какие-то там низшие. Он в одиночку смог справиться с семеркой. И на нем даже царапины не осталось. На что еще способна его сила?
Хотя...
Тут и гадать не нужно. Еще с юных лет Селена узнала, что любой потомок древних обладает врожденной силой. И чем больше сила, тем дольше человек живет и сохраняет молодое обличие. Эрес старше королевы Брианны на пять лет. А ее матери сейчас только сорок первый год пошел. С ума сойти. Эресу через пару лет полвека станет, а он выглядит ровесником Гисбаха! Нет, чуть старше. Суровый взгляд и жестокий нрав заметно выделяли дядю на фоне остальных.
− Этот шрам, − неуверенно начала Селена, стремясь узнать причину и историю возникновения данного "подарка" Эреса, но новая волна кашля заставляет проглотить вопрос вместе с ужином. Потом узнает. Не сейчас.
Только сейчас Селена вспоминает о сидящем справа от отца Гисбахе. О том, кто не проронил ни слова. И когда все подняли взгляд со своих тарелок, наблюдая за беседой принцессы с их отцом, то Гисбах был единственным, кто даже бровью не повел, лишь презренно воткнул нож в кусок мяса, разрезая его на части.
− Дорогой отец, вам будет лучше отдохнуть, − бережно трепещет перед отцом Ванесса, наклонившись чуть вперед.
И Рейгис хотел отказаться от ее предложения, пока не настоял и сам Гисбах, аккуратно протирающий тканевой салфеткой губы.
− Помогите господину отцу дойти до комнаты, − внезапно твердит он, отложив салфетку в сторону, да сложив руки в замок на столе, демонстративно поставив локти на стол.
Стоящие в стороне гвардейцы оказались возле мужчины в мгновение ока, готовые подхватить его под руки и вынести из зала, если то потребуется. От одного лишь вида данной картины, на душе Селены кошки шкребли когтями. Они все буквально уже похоронили нынешнего правителя. Для них Гисбах уже стал заменой отца, что даже его приказы исполняют без замедления.
Рейгис действительно нашел в себе силы подняться сам. Сам дошел до выхода, разрываясь от кашля, пока все его дети смиренно сидят за столом, выжидая момента ухода отца. Даже Ванесса, высказавшая заботу о нем, сейчас выглядела раздраженной.
Селена ошиблась.
Очень сильно ошиблась.
Это не счастливая и любящая семья. Это семья, в которой родные дети, подобно шакалам, ждут момента, чтобы оторвать кусок мяса от своего же родителя.
Взгляд вновь возвращается к сидящему в той же позе за столом Гисбаху. Он не сидел во главе стола, но всецело давал вид тому, что этого и не нужно. Лицо его было расслабленным, по-своему довольным. И теперь принцесса понимала, что именно Гисбах является тем, кто из всех откусит наибольший кусок. И будут Пятеро свидетелями ее словам, но Селена была готова поклясться, что именно сейчас карие глаза Гисбаха горели адским огнем, пока на губах играл довольный оскал.
В мире много жестоких людей, маленькая принцесса. И Гисбах Кадариен заслуживает особенный титул в их числе.
Чертов Тригар, почему ты опять оказался прав?
XIV. Эйлин
Не было никаких сомнений в том, что собранию Совета не суждено пройти гладко и спокойно. Эйлин это понимала с первых секунд своего присутствия в стенах этого зала. Бейлон безмерно вступал в глупые споры с Эресом, но каждая подобная стычка заканчивалась поражением правителя Востока. Он опасался Эреса не меньше других, потому слишком долго продолжать дискуссии не мог даже морально.