− ... Ваше Высочество, − донесся до сознания чужой голос, из-за чего лесной пейзаж помутнел в мгновение ока, а цепкие лапы вырвали хрупкое тельце из объятий Морфея. − Вставайте, принцесса!
Сея. Это имя пронеслось в ее сознании так же быстро, как мысль о минувшей свободе. Кончиком носа она потерлась об мягкие подушки. Приоткрыв чистые голубые глаза, Селена больше не видела ясного неба. Лишь белоснежный потолок. Она во дворце. В своей комнате. В своей золотой клетке. Опять.
− Принцесса, Ее Величество королева-мать уже ждет, − Сея упрямо схватилась за мягкие одеяла, опередив стремление принцессы завернуться с головой под одеяла. − Вставайте! Я уже подготовила вам воду для умывания.
Правда ведь. Пока Сея рассматривала резной потолок, то за это время служанка успела наполнить чашу теплой водой. Открыть глаза вновь после умывания было куда проще. Лицо она обтерла мягким полотенцем и глубоко вздохнула. Завтрак же принцесса с утра не принимала, ограничивалась лишь чашкой травянистого чая. К еде приступала лишь через пару часов после пробуждения.
− Ваше Высочество, какое платье вы бы желали надеть сегодня? − интересуется Сея, достав два варианта подготовленных платьев из огромного гардероба.
Первое платье было нежно-розового цвета. Расшито серебром и цветами. Для зимы оно казалось слишком легким, но магия ежедневно поддерживала тепло в стенах дворца, потому это ничуть не препятствовало такому стилю одежды. Подобный пошив платья всегда нравился принцессе Луны. Благодаря этому особо выделялась ее красота, хрупкость и невинность. Однако королева Брианна никогда не разделяла любви дочери к нежному цвету.
Для королевы Брианны больше любим был второй вариант предоставленных нарядов. Черное прямое платье в пол с тугими руками и широким воротом. Талия его была расшита тусклым золотом, будто бы меркнувшим в объятиях тьмы. Оно совсем не шло ее мягкой натуре.
Черное. Селена всегда ненавидела этот цвет. Чего не скажешь о королеве-матери. Брианна происходила из древнего северного рода Даркроуз. Основными отличительными чертами внешности среди членов семьи всегда были черные волосы и темно-изумрудные глаза, коими обладала Брианна и Северный король. Лишь в крайне редких случаях в семье могли родиться дети лишь с одним отличительным признаком. И в первую очередь ими были они. Близнецы. Дети короля Роджера и королевы Брианны. Хелиос имел белоснежные волосы и чуть более загорелый вид кожи, но был обладателем чистых изумрудных глаз. А она...
«В тебе нет ничего от рода Даркроуз.»
«Ее Высочество совсем не похожа на королеву-мать, какая жалость.»
«Непривычно видеть Даркроуз без их знаменитых изумрудов.»
Первую такую фразу она услышала от своего дяди Эреса. Сколько призрения тогда было в его глазах при одном лишь взгляде на родных племянников. Особенно на нее. Он в целом никогда не любил близнецов, и они считали причиной тому именно свою белокурую внешность.
Потом об этом стали говорить лорды и леди, каким только принцесса попадалась на глаза. А королева лишь наигранно смеялась и говорила о величии крови королевской семьи. Говорила, однако Селена знала. что Брианна стыдилась собственной дочери, потому-то и держала ее часто взаперти. Как бы печально не было то признавать, но Селена всегда была чужой для северных кровей. Белая ворона среди черной стаи.
− Первое, − на свой страх и риск решила Селена.
Она давно сделал для себя один очень важный вывод: никакое платье не заставит ее волосы почернеть, а глаза позеленеть. Никакое платье не заставит королеву Брианну искренне полюбить свою дочь.
Стоя напротив зеркала, она задумчиво рассматривала свое отражение, пока Сея старательно хлопотала над белоснежными прядями, собирая их в красивую прическу. Ее кожа, как и у брата, была чуть загорелой, насыщенной и румяной. Кожа Даркроуз мертвенно-бледная. Как у мертвецов. А глаза... в детстве маленькая принцесса часто задавалась одним вопросом: родись она с зелеными глазами, любила бы мать ее чуть больше? Своим вниманием Хелиоса она не обделяла. Было ли дело только в его престолонаследовании?
Сколько не старалась, но королева одаривала вниманием лишь своего первенца. Будто бы в тот осенний день она породила лишь одно дитя, а второго и не было никогда. Будто бы она бастард...