Вечером того же дня было принято решение приготовить ужин. Раз кормилец в этой квартире вновь один, то побуду домохозяйкой на одни сутки. К приходу Алисы по комнате распространился запах запеканки. Алиса в приподнятом настроении уселась за стол, где ее дожидалось дымящееся блюдо.
Я думала, что она придет расстроенная из-за Стива, поэтому поинтересовалась, как прошел ее рабочий день.
— Знаешь, он такой понимающий, нисколечко на меня не давит, — весело сообщила она, — и общается со мной после отказа нормально, словно это его вообще не задело.
Я никогда не видела этого Стива, но, судя по тому, сколько он решался позвать Алису на свидание, его реакция была не самой удивительной. Возможно, что он совсем не умеет выражать свои эмоции, поэтому просто не показывает их. Эти догадки крутились в голове, когда Алиса поинтересовалась, как прошел поход в ресторан и заплатили ли мне. Я сходила за кошельком. С учетом чаевых, которые не были потрачены на всякий случай, мне удалось в этом месяце скопить половину арендной платы за квартиру. Правда, всю еду оплатила Алиса.
— Ого, Лина, ты умница! — довольно воскликнула она, пересчитывая деньги.
Мы хлопнули друг другу в ладоши — так, будто достигли вершины мастерства в зарабатывании денег. Я и понятия не имела, что бы делала, если бы за работу официантки не заплатили. Мы бы оказались в весьма бедственном положении.
Среди мятых бумажек блестела подвеска. Алиса потянула к ней свои ручонки.
— Не получилось вернуть, — проворчала я, забирая серебристый скелет рыбы себе, — плохая примета носить чужие украшения.
Но Алисе было все равно. Она умоляюще округлила глаза, глядя на меня. Сердце сжалось. Не поддаться ей я не смогла.
— Ладно, — раздался мой недовольный голос.
Подвеска оказалась на шее ее новой владелицы, светлое лицо которой стало еще светлее от радости. Я невольно улыбнулась оттого, как Алиса счастлива из-за такой безделушки.
Глава 4. Вопросы
«Как я могла согласиться на эту работу?» — пролетело в голове, когда раздался новый звонок. Уже целых две недели приходилось отвечать на тупые вопросы по телефону.
— Вы оставляли заявку на сайте, а вам не перезвонили, правильно поняла вас? — звучал мой бесцветный голос.
На том конце провода соглашались, не забывая сыпать ругательствами.
— Вы точно нажали на кнопку отправки формы?
Недовольное ворчание.
— Давайте вместе попробуем еще раз? — равнодушно говорила я, зная, что это сработает. — Да, получилось? Отлично. Наверное, в тот раз Интернет завис и форма просто не отправилась. Ага, ага, и вам хорошего дня.
А потом все по кругу. Ор, бесконечный ор.
— Вы правильно ввели номер телефона? Вы уверены, что менеджер сказал вам именно это? На сайте не говорится, что доставка будет в течение двух дней, там написано, что заказ будет собираться до двух суток.
В конце рабочего дня черепушка раскалывалась. «Невероятно отвратительная работа, с которой на удивление получается справляться», — крутилось в мыслях, когда я заходила домой. За все это время не было вспышек гнева, в голове было только одно объяснение подобного: я чувствую себя в безопасности, потому что никто не может достать меня через телефон. Это обнадеживало. Появилась мизерная надежда, что с этой работой все будет не так плохо, как с остальными.
Странно. Алиса уже должна быть дома. Я нажала на включатель. На диване абсолютно без движения сидела Алиса. Она зажмурилась от резко появившегося освещения. По моему телу пробежала дрожь.
— Милая, почему ты сидишь в темноте? — тяжело сглатывая, спросила я.
Она пожала плечами, внимательно вглядываясь в меня. «Нет, нет, пожалуйста», — пронеслось в мозгу. Я медленно прошла к ней на трясущихся ногах, аккуратно опустилась на диван. Слабым, еле слышным голосом Алиса спросила:
— Ты настоящая?
— Конечно, вот, — я положила ее руку на свою голову, — самая настоящая из всех настоящих людей.
На ее щеках заблестели слезы.
— Почему ты спрашиваешь? — раздался мой беспокойный вопрос.
Алиса отрицательно помотала головой, легла ко мне на плечо и произнесла:
— Если ты ненастоящая, то я все равно рада, что ты моя подруга.
— Дружба у нас точно настоящая, — подтвердила я ее слова, приобняв Алису.
После этого случая до меня, наконец, дошло, что она ведет себя странно. Она была поникшей. Часто не отвечала на вопросы и никак не комментировала произошедшее. Я следила за тем, все ли лекарства она принимает, соблюдает ли распорядок, ходит ли к врачу. Все было в норме, кроме самой Алисы.