- Не видела места лучше, - сказала я.
- Знал, что тебе понравится.
- Мне всё нравится с тобой, - вылетело у меня прежде, чем я успела подумать.
Таркан отвернулся, а потом неожиданно с силой стукнул кулаком по столу, так что подпрыгнули тарелки с остатками еды.
- Зачем я это сотворил со своей жизнью?! – он спрятал лицо в ладонях. Я пересела на его сторону и обняла его. Это был первый раз за всё время нашего общения, когда он не справился с собой.
- Расскажи мне всё, - попросила я.
Он поднял лицо, я успела заметить, как блеснули в глазах слёзы.
- Ничего, прости. Поедем? Или хочешь кофе?
- Ничего не хочу, - я отвернулась. Раз уж мы так близки, он мог бы мне всё рассказать. Настроение испортилось. Не люблю, когда не договаривают.
Мы сели в машину. У Таркана зазвонил телефон, и я впервые услышала голос этой Ляли по громкой связи. Она сказала, что её отпускают домой. Таркан вздохнул и глухо сказал, что приедет в течение часа.
Повернулся ко мне:
- Вот видишь?! Какие желания ты загадывала?! Нам даже не дают заняться любовью. Я должен ехать и забирать её домой. Потом окажется, что надо съездить в магазин, потом ещё что-нибудь. Время утекает сквозь пальцы. Наше время с тобой.
Я давилась слезами, словно этот день был последний. Ужасно не принадлежать себе. Кому нужна такая семья?!
Таркан так быстро вёл машину, но меня это не беспокоило. Мне вспомнилось утро и моё чудесное настроение, от которого не осталось и следа. Ненавижу, когда ломают мои планы, но тут я бессильна.
У дома Ники, мы посмотрели в глаза друг другу. Не касаясь и не сжимая рук, чтобы не растравлять душу.
- Пойду, - не выдержала я и открыла дверцу машины. Таркан уехал так быстро, словно спешил забрать ту, которая сломала наш день. Я подняла руку, чтобы позвонить и поняла, что мне нужно побыть одной. Прогуляться. Прийти в себя. Я шла по набережной в толпе отдыхающих и поняла, что не могу здесь находиться. Меня раздражало солнце и голубое небо. Cвернула на узкую улицу и остановилась. Куда же деть себя? Таркану хорошо, у него есть дело, он едет на машине. Внезапно я вспомнила про Марию. Я, конечно, не могла даже приблизиться к её боли, но лучше поняла её тоску. Мне, общительной от природы, сейчас не хотелось ни с кем разговаривать. Словно в подтверждении моих слов зазвонил телефон, но я даже не стала смотреть, кто это. Мелодия смолкла, а я вдруг вспомнила, что собиралась навестить арендованную комнату и, если повезёт, увидеть своего родителя. Мне стало немного легче, и я быстрым, несмотря на жару, шагом направилась на улицу Загородная. Обгоняла медленно тащившихся туристов. Пока поднялась в гору до дома, задохнулась.
Тут будешь в форме и без тренажерного зала. Позвонила в звонок, как только восстановила дыхание. Дверь открыл мужчина в шортах. Невысокого роста, загорелое лицо, волосы ёжиком, рыжие, как и у меня. Сердце бухнулось вниз. Кровь прилила к лицу. Ну, здравствуй, папа. Не знаю, как ты меня, но я тебя узнала. Мы с тобой похожи, хотя бы этими волосами. У него и седина не слишком заметна. Так что, если бы не морщинки вокруг голубых глаз, выглядел бы лет на тридцать.
- Девушка, - он улыбнулся. – Вы, наверно, на счёт комнаты?
- Да, - выдавила я из себя.
- Пойдёмте, покажу.
Он пропустил меня в калитку.
- Э-э-э, вообще-то я уже сняла. Вчера.
- Так это вы?! Жена мне говорила. Авдотья? А где же вещи?
- Ну я пока без вещей, - промямлила я, бесстыдно продолжая его рассматривать. Борцовка обтягивала загорелые плечи, сильные жилистые руки. По сравнению с его расплывшейся законной половиной, он явно держит себя в тонусе. Наверно, бегает по набережной по утрам. Мне бы тоже надо начать. А что?! Было бы здорово сказать маман: мы с папой вместе бегаем.
- Вас в комнату проводить, Авдотья? Или чаю выпьете со мной? Как раз заварил. Зелёный с жасмином. Настоящий горный. Попробуете?
Какой молодец. Мне даже врать не пришлось. Как раз за чаем мы и поговорим. Только бы его половина к нам не присоединилась. Как её там зовут?! Лена, кажется.