— Ты понимаешь, — сказала я ему. — Жаль, что ты не можешь отвечать.
Конь скосил на меня темный глаз, наклонился и сорвал зубами лесной колокольчик. И протянул мне.
С ума сойти! Мне первый раз в жизни подарили цветы! И кто это сделал — серебряный единорог!
Это был удивительно длинный и очень счастливый сон. Но самое странное меня ждало, когда я проснулась — в моем кулаке был зажат стебелек подвявшего голубого цветка. Решив, что в жизни всегда найдется место магии, я спрятала колокольчик на память между страницами толстой исторической книги с описанием становления Империи — туда бы точно никто не стал заглядывать.
С тех пор каждую ночь мне снилось озеро. И мой чудесный серебряный единорог. Я не пыталась дать ему имя. Я чувствовала, что оно у него уже есть, и что однажды он мне его скажет. Надо просто подождать. Во сне я плавала вместе с конем в озере, сохла на берегу, бегала по лугу. Рассказывала о том, как прошел очередной день, слушая ответное фырканье. А однажды он преклонил колено, и я поняла, что могу сесть на него верхом. Он не скакал — летел, стремительно, плавно. И принес меня на высокий утес, под которым раскинулась обширная долина. Внизу змеились реки, по берегам росли деревья до небес, ветер звенел в их золотой листве. Почему-то я подумала, что тут должны жить эльфы. Я никогда не встречалась с дивным народом, хотя по преданиям нашей семьи в жилах королевской династии была с давних пор толика эльфийской крови. И не только эльфийской. Не зря наша Империя звалась Драконьей.
Проходили месяцы, мне уже было почти пятнадцать. Я привыкла к снам, к их странной реальности. Меня не удивило, что, когда я однажды упала во сне, разбив коленку, наутро она болела на самом деле. Если такой была плата за появление света в моей жизни, за спасение от одиночества, за вольный воздух — так тому и быть.
Один раз, ради эксперимента, я улеглась спать голой. Лучше б я этого не делала! Потому что в сон я пришла тоже нагишом, и это был единственный случай, когда единорог от меня сбежал.
Однажды, после того, как мы устроили возню и игру в салочки на мелководье, я сидела на поваленном стволе дерева на опушке, заплетая единорогу гриву косичками. Как раз сегодня Лана показала мне несколько новых плетений для прически, и я решила потренироваться, выплетая замысловатые вензеля из шелковых волос коня.
— Знаешь, последнее время дядя как-то странно на меня поглядывает. Как будто он что-то задумал. Я его не боюсь… но можно ждать гадости. Мое совершеннолетие наступит через три года, а он слишком любит власть. И точно не захочет от нее отказаться. Как думаешь, что мне делать? — спросила я коня, впрочем, не особо рассчитывая на ответ. Я привыкла обсуждать с четвероногим наперсником все, что меня тревожило. И часто в результате этих обсуждений непонятные ситуации прояснялись, находилось решение сложных проблем, подсмотренные мной через тайные ходы эпизоды складывались в единую понятную картину.
Единорог внимательно посмотрел на меня, аккуратно высвободился из моих рук, коснулся губами лба, а потом повернулся задом и потрусил к кустам.
— Эй, ты куда? — вскочила я с бревна, намереваясь бежать за ним.
Конь оглянулся, прижал уши и наддал ходу, в два прыжка скрывшись из виду.
— Ну и что бы это значило? — спросила я пролетавшую мимо бабочку. Почему-то я была уверена, что ничего страшного не случилось, и единорог вернется.
В кустах мелькнуло светлое пятно. А потом оттуда вышел парень — длинноволосый высокий блондин в серо-голубой тунике и замшевых бриджах. Босой. На вид лет девятнадцать — двадцать. Он был нереально красив — дворцовые дамы млели при виде нашего капитана дворцовой стражи, но Алан этому блондину и в подметки не годился. Прекрасный стройный незнакомец подошел ко мне и сел рядом. Я вытаращенными глазами смотрела в глаза цвета темных сапфиров, вспоминая, что по этикету воспитанные девушки не ходят с отвисшей челюстью. Захлопнув рот, перевела взгляд на прическу парня и тут же уронила челюсть снова — в его волосах топорщились кривые косички, которые несколько минут назад я выплетала из лошадиной гривы. Я почувствовала, как начинаю краснеть. Начиная с кончиков ушей, жар разливался по щекам. А вместе с жаром пришел гнев. Он что, все это время потешался, наблюдая за моими пируэтами в коротенькой рубашке? Одернула подол ночнушки, натянув его на колени, и встала. Я не знала, куда пойду, но оставаться здесь казалось мучительно стыдным. По щекам побежали злые слезы.
— Пожалуйста, не сердись, — попросил парень. — Я не нарочно. И не думал, что ты так расстроишься. И ведь ничего не изменилось? Я тот же. Только теперь мы с тобой можем разговаривать.
Ага, совсем-совсем ничего! Повеселился… ну, ты у меня еще дождешься! Обида сменилась злостью, злость — мыслями о страшной мести.
Парень, глядя на смену эмоций у меня на лице, хихикнул.
— Ну вот, теперь ты похожа на себя. И не надейся, кирасу я не ношу!
— Для тебя я придумаю что-нибудь особенное, — огрызнулась я. — Кто ты такой?
— Зови меня Тиану. Мое полное имя длиной в лигу, я сам его с трудом выговариваю, — улыбнулся блондин. — А как тебя зовут, я знаю. Ты — Бель.
Вообще-то, мое имя — Кибела. Точнее, это одно из моих имен. Полностью меня зовут Астер Кибела тер Калариан, принцесса Драконьей Империи, Хранительница Путей Равновесия и Западных Пределов. Но все зовут меня принцесса Астер, а Лана называет Ки. Белью меня звал только отец. Я снова почувствовала подступающие к глазам слезы.
— Не плачь, — огорчился Тиану. — Я не хотел тебя так расстраивать. Я надеялся, что можно будет еще год или больше просто быть с тобой рядом, помочь тебе стать сильной и крепкой.
Кстати, после того, как мне стали сниться Сны, дворцовые лестницы в сотни ступеней длиной перестали быть для меня проблемой. Я могла ласточкой взлететь на надвратную башню, куда вело триста каменных ступеней. А Лана говорила, что девичество мне на пользу, и что я расцвела как весенняя роза, такой у меня на щеках нежный румянец.
— Но то, что ты рассказала… Похоже, времени на игры больше нет, и тебе пора учиться. Я знал твоего отца — лорда Сирила — и дал ему слово позаботиться о тебе.
Гм-м… в каком нежном возрасте он встречался с папой? Обязательно потом расспрошу. А сейчас…
— Знаешь, пока ты рассказываешь, дай-ка доплету косички. Это тоже урок, я должна потренироваться, — попросила я. — Повернись, пожалуйста, спиной.
Тиану бросил на меня взгляд из-под длиннющих темно-золотых ресниц и повернулся. Ну все, сейчас я ему сплету — корзинку для селедок на его хитрой башке! И это будет только начало! Скосив глаза, увидела растущую у моей коленки синь-траву. Если незаметно вплести травинки в тугие косички, вредный хмырь получит очень интересный психоделический цвет волос.
Итак, он будет меня учить? Интересно, чему? И еще — мне теперь придется спать одетой? — раздумывала я, разделяя его волосы на тонюсенькие пряди и прикидывая, как бы половчее их запутать.
Похоже, я заговорила вслух. Ухо Тиану порозовело. Все-таки, что б он не говорил, я для него не только ребенок. Будем знать. Пользоваться. И бить! Я еще не отомщена!
— Бель, ты сама рассказывала, что тебя учат только дамским штучкам — вышиванию, танцам, — я скривилась. Вышивание я люто ненавидела. Зато танцы обожала.
— А твоя кровь требует совсем другого. Ты рождена править. И должна уметь и знать то, что должны уметь и знать монархи. Тем более, что твоя страна необычна. Ты должна научиться защищать себя, сражаться, изучить, насколько возможно, человеческую магию и магию драконов, которая подвластна твоей крови. Кроме того, ты должна разбираться в экономике, политике, истории. Сама видишь — программа нешуточная. У нас есть меньше четырех лет, и, с учетом того, что заниматься мы можем только по ночам, это очень мало. Сможешь ли ты днем повторять хотя бы часть ночных уроков для закрепления навыков?