— Коллекционеры ужасно привязываются к своим монетам, — заметил Юпитер сочувственно.
— Слушай-ка, — сказал Пит, — а ты не думаешь, что все окна разбивают для того, чтобы стащить что-нибудь из машин?
Юпитер покачал головой:
— Нет, Второй, в машинах, припаркованных на улице, особых ценностей быть не должно.
— И к тому же, — заметил Пол Джейкобс, — из нашего фургона ничего не украли.
— И из отцовской машины тоже, — добавил Боб.
Уиллард Темпл снова поднялся.
— Но зачем кому-то нужно разбивать в машинах стекла?
— Эго, наверное, организованная воровская шайка, — сказала Сара.
Шеф Рейнольдс отрицательно качнул головой:
— Нет, ребята правы. Ни от одного из владельцев машин не поступало заявления о краже. Большинство поврежденных машин даже не были заперты. Гораздо вероятнее, что мы инеем дело с самым обыкновенным хулиганством.
— Не уверен, шеф, — возразил Боб. — Разве вы за это время не поймали бы обычных хулиганов? Или хотя бы не отпугнули их?
— И к тому же у обычного хулиганства обычно не бывает устоявшегося почерка, ведь так, шеф? — задумчиво спросил Юпитер, после чего поделился с Рейнольдсом теми выводами, которые ребята сделали, изучая карту с разноцветными кнопками.
— Понедельники и среды и всегда по прямой? — сказал шеф полиции, морща лоб. — Действительно, похоже на устоявшийся почерк. Но почему? В такой организации нет никакого смысла, если кому-то просто хочется бить стекла. За этим что-то кроется.
— Настоящая головоломка, сэр, — признался Юпитер. — И все же я убежден, что у нее есть простой ответ. Вы разрешите нам продолжать расследование, шеф?
— Не думаю, что мне удалось бы вам помешать, — сказал шеф полиции с улыбкой. — Но будьте осторожны, ребята. Помните, где-то там разгуливает вор с монетой ценой в четверть миллиона. Если вы обнаружите что-то связанное с этим орлом, немедленно позвоните мне. Сами ничего не предпринимайте. Ясно?
Шеф Рейнольдс обвел взглядом всех ребят по очереди. Все кивнули.
— Конечно, шеф, — сказал Юпитер. — А не могли бы вы показать нам отчеты обо всех ваших засадах?
— Сожалею, Юпитер, но это конфиденциальная полицейская информация.
Юпитер в замешательстве покусывал нижнюю губу
— Шеф, — спросил Боб, — а ничего, если репортеры из папиной газеты поговорят с полицейскими, сидевшими в засаде? Поспрашивают их о том, что случилось?
В глазах у шефа полиции мелькнула веселая искорка.
— Ну что ж, не вижу ничего плохого. Значит, свобода прессы? Но вы понимаете, конечно, что у репортеров должны быть соответствующие удостоверения?
— Ну, у нас… — Боб запнулся и хихикнул. — То есть, я хочу сказать, у них; все удостоверения будут в порядке, сэр.
Рейнольдс рассмеялся, но сразу же посерьезнел снова.
— По правде говори, ребята, мои люди и я сам проштудировали эти рапорты по многу раз и ничего существенного не нашли. Боюсь, что и вы просто потеряете время.
— Можете, и так, сэр, — сказал Юпитер, — но мы хотели бы попробовать. Никогда не знаешь, что может заметить свежий взгляд.
Шеф полиции сдержанно кивнул, но глаза его под полями форменной шляпы снова весело блеснули.
Репортеры на день
На следующее утро, еще не было восьми, все четверо ребят собрались у Боба. Ответственный за документацию и исследования объяснил отцу, что от него требуется, и мистер Эндрюс сумел выправить настоящие удостоверения представителей прессы.
— Я официально нанимаю вас стрингерами — независимыми репортерами — с оплатой один доллар в день. Вам поручается проинтервьюировать полицейских в связи с поисками неизвестного, разбивающего окна в машинах.
Мистер Эндрюс протянул каждому, чек на один доллар и официальные карточки прессы.
— Пускай всего на один день, но вы официальные сотрудники моей газеты.
— Спасибо, па, — сказал Боб. — Ты нам очень помог, честное слово.
Остальные юные ищейки хором тоже выразили благодарность. Затем все четверо сели на велосипеды и направились прямиком к полицейскому управлению. Пол Джейкобс ехал на старой ржавой развалине, откопанной им в гараже.
Каждый из нас войдет туда сам по себе и попросит разрешения взять интервью у полисмена, принявшего участие в засаде. Предъявите вашу карточку, если кто станет возражать, скажете, что шеф Рейнольдс разрешил. Таким путем мы выйдем на четырех разных человек, — объявил по пути Юпитер.
— И о чем мы будем их спрашивать, Юп? — поинтересовался Пит.
— Мы: хотим узнать, не видели ли они чего-нибудь необычного, не было ли каких-то происшествии, — сказал Юпитер. — Но главное, нам нужно, чтобы они постарались припомнить всех, кто проходил или проезжал мимо в каждую из этих ночей.
Сперва в здание управления вошел Пит, за ним Боб. К тому моменту, когда Юпитер преследовал внутрь вслед за Полом и подошел к дежурному сержанту, потребовалось все его красноречие вместе с не слишком тонким намеком на звонок шефу Рейнольдсу, чтобы Первому Сыщику было наконец позволено задать вопросы полисмену.
Пит отыскал молодого патрульного возле его машины, когда тот как раз собирался выехать на маршрут.
— Засады из-за разбитых стекол? Абсолютно ничего не дали. Вообще ничего подозрительного, понимаешь? Впустую потратили время. Надо было заниматься делом, настоящими преступлениями, а не устраивать засады на всякую мелюзгу.
— А вы уверены, что это дети бьют стекла? — спросил. Пит.
— Не иначе, Креншоу, — сказал молодой полисмен. — А я в патрульных всю жизнь сидеть не собираюсь, не сомневайся. Так что засады на каких-то гаденышей, которые крошат в машинах стекла, — совсем не то, что я считаю важной полицейской работой. Ну, а как насчет прохожих? Вы многих заметили?
— Да, народу мимо ходило много, — ответил патрульный. — Мы только это и видели — идут, и идут, и идут! Никто даже не остановился. Никто ничем в машины не швырял — ни молотком, ни еще чем не замахивался.
— А кто именно проходил мимо, вы не припомните?
— Да помню, конечно. Я их всех помню. Я собираюсь очень скоро выйти в детективы, так что уж, будь уверен, помню. Всех существенных, по крайней мере.
— Я запишу, — сказал Пит, открывая свой блокнот.
Молодой полисмен взглянул на блокнот и нервно прочистил горло.
— Ну что ж, приступим. В первую ночь, что был в засаде, подъехал один пожилой в «Кадиллаке». Какое-то время ошивался вокруг, пока из дома к нему не вышла дама и они не уехали вместе. Потом… а, да, две старушки с собаками и двое на велосипедах. Один был в шлеме, в очках и слушал через наушники что-то, что лежало у него в рюкзаке. А знаешь, наушники, между прочим, опасны. Во многих штатах запрещено законом управлять машиной в наушниках, мотоциклом и велосипедом.
— А еще кого вы видели? — настаивал Пит.
— Разный народ там крутился. Да чего там, мы же знали, что это мальчишки проказят, зачем же было тщательно следить?
Сержант, который устроился с Бобом в одной из комнат для допросов, предложил ему «колу» и улыбнулся. Ему уже приходилось встречаться с сыщиками.
— Значит, в репортеры подался, Боб? Я-то считал, что вы все детективы.
— Детективы, сержант Тревино, но нам важно узнать, что вы видели, сидя в засадах. Шеф Рейнольдс сказал, что рапорты нам читать нельзя.
— Да, без постановления суда нельзя, — согласился сержант. — А шеф знает, что вы заделались репортерами?
— В какой-то мере это была его затея. Свобода Прессы, и все такое прочее.
Полицейский рассмеялся:
— Ну, ладно, тогда давай свои вопросы.
— То, что вы не видели, кто бил стекла, нам известно, сэр, но может, что-то вызвало у вас подозрения?
— Ничего хотя бы сколько-нибудь подозрительного не замечено, — сказал сержант. — Все, кто останавливался, жили в этом квартале. Они просто парковались и шли по домам.