Признаюсь, не часто доводилось мне встречать в юном лице такое редкостное сочетание красоты, утонченности и вместе стем неприкрытой уязвимости. Ее большие голубые глаза смотрели на нас, моля о помощи. Ее пышные золотисто-каштановые волосы венчала небольшая шляпка. Поверх дорожного платья на ней был темно-красный жакет, отороченный каракулем. В одной из затянутых в перчатки рук она держала чемоданчик, помеченный буквами «С.Ф.» поверх какой-то наклейки. Вторую руку она прижимала к сердцу.
— О, прошу вас, пожалуйста, простите меня за непрошеное вторжение! — взмолилась она чуть срывающимся от спешки, но глубоким и мелодичным голосом. — Могу я узнать, кто из вас мистер Шерлок Холмс?
— Мистер Холмс — я, а это — мой друг и коллега доктор Уотсон.
— Слава Богу, что я застала вас дома! Дело, которое…
Она осеклась и невольно потупила глаза, а лицо ее стало пунцовым. Бережным жестом Шерлок Холмс забрал у нее чемоданчик и подвинул одно из кресел ближе к камину.
— Присядьте, пожалуйста, мэм, и устраивайтесь поудобнее, — сказал он, откладывая свою трубку в сторону.
— Спасибо, мистер Холмс, — отозвалась юная гостья и, окинув его благодарным взором, пристроилась на краю кресла. — Говорят, что вы, сэр, умеете читать в людских сердцах.
— Гм! Если речь о поэзии, то, боюсь, это больше по части Уотсона.
— Я имела в виду, что вы распознаете секреты своих клиентов и всегда знаете, зачем они к вам пришли, еще до того, как они произнесут хотя бы слово!
— Право же, слухи о моих способностях изрядно преувеличены, — ответил он улыбаясь. — Взять, к примеру, вас. Кроме тех очевидных фактов, что вы служите компаньонкой у знатной женщины, редко путешествуете, но тем не менее недавно совершили вояж в Швейцарию, а ко мне пришли по делу, связанному с мужчиной, к которому питаете нежные чувства, я больше решительно ничего не могу сказать.
Девушка заметно вздрогнула, услышав его слова, да и я сам, признаться, был изумлен.
— Холмс! — воскликнул я. — Вы в своем репертуаре. Откуда вам все это стало известно?
— В самом деле, откуда? — вторила мне девушка.
— Я всего лишь внимательно смотрю и подмечаю детали. Ваш дорожный чемоданчик хотя и не нов, но не исцарапан и не побит от частого употребления. Не требуется большого ума и для того, чтобы заметить бумажную наклейку отеля «Сплендид» в швейцарском Гриндельвальде, недавно прикрепленную на ваш багаж.
— А как насчет всего остального? — настаивал я.
— Заметьте, что гардероб нашей гостьи, хотя и подобран с отменным вкусом, состоит все же из вещей не новых и не дорогих. Но при этом она останавливается в лучшей гостинице Гриндельвальда, а к нам прибывает в богатой карете. Поскольку ее собственные инициалы «С.Ф.» не соответствуют вензелю на двери экипажа, можно осмелиться предположить, что она занимает достаточно важное положение в некоем весьма знатном семействе. Поскольку для гувернантки она слишком молода, нам остается сделать вывод, что ей отведена роль компаньонки. Что же до мужчины, завоевавшего ее сердце, то об этом красноречиво свидетельствуют этот стыдливый румянец и опущенные глаза. До глупости просто, не так ли?
— Но ведь все это правда, мистер Холмс! — воскликнула девушка, взволнованно захлопав в ладоши. — Меня зовут Селия Форсайт, и уже больше года я состою компаньонкой при леди Майо из Грокстон-Лоу-Холла в Суррее. Что же до Чарльза…
— Ага, Чарльз! Так, стало быть, зовут интересующего нас джентльмена?
Мисс Форсайт кивнула, как прежде потупив взор.
— Я как-то даже не решаюсь заговорить о нем, — продолжала она, — потому что боюсь, вы поднимете меня на смех. Решите, что я сошла с ума или, хуже того, что безумен сам Чарльз.
— Почему вы считаете, что подобное может прийти мне в голову, мисс Форсайт?
— Потому, мистер Холмс, что он не выносит вида часов!
— Обыкновенных часов?
— За последние две недели, сэр, он по совершенно необъяснимым причинам уничтожил семь приборов для измерения времени. Причем два разбил вдребезги на публике и у меня на глазах.
Шерлок Холмс принялся потирать друг о друга свои ладони с длинными тонкими пальцами.
— Клянусь, — сказал он, — это весьма занят… Я хотел сказать, интригующая история. Продолжайте же!
— Я делаю это лишь из отчаяния, мистер Холмс. Но я должна попытаться… Начну с того, что весь последний год я была совершенно счастлива, работая у леди Майо. Увы, мои родители умерли, но я сумела получить хорошее образование и была снабжена весьма лестными для меня рекомендациями. Замечу, что на первый взгляд леди Майо производит не слишком хорошее впечатление. Она — человек старомодный, чересчур исполненный чувства собственного достоинства и даже суровый. Однако ко мне она была неизменно добра. Более того, именно она предложила, чтобы мы отправились развеяться в Швейцарию, потому что опасалась, как бы уединенная жизнь в Грокстон-Лоу-Холле не подействовала на меня угнетающе. А в поезде, на котором мы ехали из Парижа в Гриндельвальд, и произошло знакомство… То есть наша встреча с Чарльзом. Его полное имя Чарльз Хендон.