Каблуки Кэрри простучали по каменным ступеням высокого главного крыльца. С колотящимся сердцем она нажала на кнопку звонка и прислушалась.
Дверь распахнулась, и в проеме проявился Джеффри Барлет, высокая фигура которого четко выделялась на фоне холла. Он был одет в стального цвета льняную рубашку с короткими рукавами и темно-серые брюки.
На его лице снова блуждала та странная, немного насмешливая улыбка, которая выводила Кэрри из душевного равновесия.
— Здравствуйте еще раз, мисс Медоуз. Значит, вы все-таки решили принять мое предложение?
— Вы же прекрасно знаете, что у меня не было другого выхода.
Его, казалось, совсем не смутил оскорбленный тон гостьи.
— Ну не стоит так уж драматизировать ситуацию. Уверен, что здесь вам понравится больше, чем в банке. К тому же, как я уже сказал, жалованье ваше у меня будет вдвое больше. Итак, проходите, прошу вас.
Кэрри с любопытством оглядывала огромный пустой холл, следуя за Джеффри в его кабинет. К глазам подступили непрошеные слезы, когда она вспомнила, каким был ее милый старый дом, и ей пришлось прикусить губу, чтобы не расплакаться.
Джеффри распахнул дверь в кабинет и шагнул в сторону, пропуская ее вперед. Когда она вошла, то очень удивилась, увидев сидящую на подлокотнике кресла невероятно красивую молодую женщину.
— Даниель, позволь представить тебе мисс Кэролайн Медоуз. А это мисс Хоуп, — сказал Джеффри.
Кэрри немного оробела. Рядом с этой эффектной, потрясающе красивой леди она почувствовала себя неуклюжей и невзрачной. У Даниель были блестящие белокурые волосы до талии, искусно уложенные. Они подчеркивали идеальный овал лица, красоту больших голубых глаз и полных капризных губ.
Мисс Хоуп выглядела светской львицей, которая прекрасно знает о своей неотразимой привлекательности и виртуозно умеет ею пользоваться.
Она чуть прищурила глаза, окинув Кэрри внимательным оценивающим взглядом. Той даже показалось, что она специально ждала здесь, чтобы посмотреть на нее.
Красавица поставила на стол стакан с каким-то коктейлем, который держала в изящной руке с безупречным маникюром.
— Ну что ж, оставляю вас поговорить о делах, а сама пока переоденусь к обеду, который ты мне обещал, Джеффри. Надеюсь, ты не забыл?
— Ни в коем случае, — с мимолетной улыбкой отозвался мистер Барлет.
Он проводил Даниель до двери и, когда она ушла, предложил Кэрри сесть.
— Быстро высохли, — заметил он, слегка коснувшись пальцами ее волос.
От этого прикосновения кровь почему-то быстрее побежала по ее жилам, и она непроизвольно отдернула голову.
Джеффри отошел на другой конец комнаты.
— Могу я предложить вам что-нибудь выпить, мисс Медоуз? — Джеффри открыл застекленные дверцы бара. — У меня есть джин, виски и вермут, — перечислил он. — Я пока еще не успел обзавестись большим ассортиментом напитков.
— Немного вермута, пожалуйста, мистер Барлет.
Кэрри немного удивила дружеская, непринужденная манера, в которой он принимал ее. Она предполагала, что он будет сух и официален и быстро проведет собеседование, поскольку его ждал обед с красавицей Даниель. Но он налил ей вермута, себе немного джина и сел, откинувшись на спинку широкого кресла и явно никуда не торопясь.
Это было то самое кресло, на подлокотнике которого сидела Даниель Хоуп, и Кэрри пришло в голову, что они очень хорошо смотрятся вместе. Из них могла бы выйти замечательно красивая пара — оба успешные, уверенные в себе, хорошо одетые и определенно имеющие много общего.
Кэрри огляделась, вспоминая, как вбегала в эту комнату к отцу и как он всегда сидел в своем кресле на этом же самом месте, а рядом стоял тот же самый столик. Она так увлеклась воспоминаниями, что, когда очнулась, заметила, что Джеффри пристально смотрит на нее.
2
— Ну как вы себя чувствуете, вернувшись обратно? — спросил он.
— Не думаю, мистер Барлет, что мои чувства имеют какое-либо отношение к делу, — парировала она.
— Вот тут вы ошибаетесь, мисс Медоуз. Мне бы хотелось, чтобы все мои служащие были довольны и счастливы и пребывали в добром расположении духа. От этого во многом зависит успех дела.
— Тогда зачем вы поставили меня в такое положение, которое не оставило мне выбора? Вы фактически принудили меня работать на вас.
— Да нет же, я вас не принуждал. Я просто предложил вам дом без арендной платы и хорошую высокооплачиваемую работу.
— Вы угрожали моей матери выселением.
— Я предпочитаю смотреть на это с другой стороны. У меня, возможно, никогда бы не хватило смелости сделать это, если бы не обстоятельство с арендой, но, поверьте, вы не пожалеете о смене места работы. Я решил взять вас своим секретарем, потому что, как я уже говорил, мне нужен человек, которому я смогу полностью доверять.
— Почему вы уверены, что вы можете доверять мне?
— Мне думается, что я неплохо разбираюсь в людях. Но, не полагаясь лишь на свою интуицию, я навел кое-какие справки и остался вполне удовлетворенным.
Кэрри почувствовала, как в ней закипает гнев. Как же ее раздражала самонадеянность этого человека! Он просто невыносим! Только мысль о том, как волнуется мать, заставила ее остаться вместо того, чтобы встать и уйти, как того требовали ее фамильная честь и гордость.
— Вы со своей стороны можете навести справки обо мне, если пожелаете удостовериться в моей серьезности, кредитоспособности и благонадежности, — невозмутимо продолжил мистер Барлет.
— В этом нет необходимости, потому что у меня нет никаких сомнений на ваш счет, — холодно ответила Кэрри.
— Это чистейший снобизм, мисс Медоуз. Вы презираете меня за то, что в моих жилах не течет голубая кровь, не так ли? — язвительно поинтересовался он.
Он был отчасти прав, и это еще больше разозлило Кэрри.
— Я не сноб, мистер Барлет. У служащих банка, где я работаю, тоже не голубая кровь, — резко сказала она. — Но это меня ничуть не волнует.
— Это совсем другое. Ваши сослуживцы не покупали поместья, полторы сотни лет принадлежавшего вашей семье, и не заняли места ваших родных, не так ли?
— Я не понимаю, какое вам дело до моей семьи и моих мыслей на ваш счет.
— В принципе никакого. Что меня действительно интересует, так это то, как вы будете себя чувствовать, работая в доме, который когда-то был вашим? — задумчиво проговорил он.
— С имением у меня связано много хороших воспоминаний, — сказала она. — Уверяю вас, вам не о чем беспокоиться. Я приложу все усилия, чтобы выполнять свои обязанности наилучшим образом.
Джеффри пристально посмотрел на Кэрри, словно хотел прочесть ее мысли и узнать, что она на самом деле думает.
Она неожиданно спросила:
— А вам самому нравится жить в поместье, мистер Барлет?
— Безусловно. Меня все здесь устраивает, правда на данный момент я использую всего несколько комнат. Одни — под жилые, а в других — устроил офисы. Что делать с остальными помещениями, еще пока не решил. — Вдруг он с неожиданным энтузиазмом вскочил на ноги. — Идемте, я покажу вам то, что уже успел сделать.
От вина Кэрри слегка раскраснелась. Ее немного удивила быстрая смена настроения нового владельца поместья. С чего бы это? — недоумевала она.
— Поскольку мы теперь будем вместе работать, — заметил он, — открывая перед ней дверь, — то предлагаю опустить формальности. Пожалуйста, Кэрри, называйте меня Джеффри.
Кэрри изумленно уставилась на него. Что касается ее, то она предпочла бы сохранять с Джеффри Барлетом чисто деловые отношения. Она не желала быть с ним на дружеской ноге. Однако он ждал ответа.
— Как вам будет угодно, мистер Барлет, — отозвалась она.
— Джеффри, — настойчиво поправил он.
— Очень хорошо — Джеффри.
Он коротко усмехнулся, заставив ее ощутить неловкость.
— Как натянуто вы произнесли мое имя, Кэрри, — поддразнил ее он. — Ну ничего, вы привыкнете.
Кэрри закусила губу. Она была убеждена, что дружеская теплота и непосредственность невозможны между ними. Джеффри взял ее за локоть, чтобы проводить из комнаты, и его прикосновение обожгло ее — словно огонь пронесся по телу.