Внезапно пришедшая мысль выбросила Александра Васильевича из кресла, как из катапульты. Теперь он знал, что делать. Зарецкий быстро вошел в комнату внука, взял с письменного стола магнитофон, подсоединил его к телефонному аппарату, посмотрел на часы: «Наверное уже дома», — решил он, включил кнопку записи и набрал номер.
— Алло, — раздался в трубке голос Олега.
— Здравствуй, Олег, это Александр Васильевич.
— Здравствуйте... — По всему чувствовалось, что Олег никак не ожидал этого звонка и растерялся.
— Скажи мне, Олег, разве вы не друзья с Андреем?
— Были друзья, — помолчав, ответил Олег.
— Ты хочешь сказать, были до этого прискорбного случая, когда у вас с Андреем произошла драка? — решил уточнить Александр Васильевич.
— При чем здесь драка... — раздраженно произнес Олег. Он не закончил свою мысль и замолчал.
— Кстати, о драке. У тебя разряд по боксу?
— Первый.
— Как же так получилось, что хилый и слабый Андрей смог одолеть тебя?
— Меня одолеть? — возмутился Олег. — Да что вы, Александр Васильевич! Я же его одним ударом...
— Так почему же ты утверждаешь, что Андрей избил тебя?
— Понимаете, — произнес Олег и на этот раз надолго замолчал.
Поняв, что Олег больше ничего не скажет, Александр Васильевич попрощался с ним, предварительно спросив служебный телефон матери.
Александр Васильевич несколько раз прослушал сделанную запись телефонного разговора.
— Вот вам и доказательство, уважаемый товарищ следователь, — галантно поклонившись, обратился он к воображаемому Туйчиеву. — Надеюсь, теперь вы убеждены, что Андрея оговорили, я в этом никогда не сомневался. А теперь перейдем к следующему этапу. — Он набрал номер телефона аптеки, где работала мать Олега, и попросил пригласить ее.
— Добрый день, Анна Федоровна, Зарецкий беспокоит.
— Здравствуйте, Александр Васильевич, — натянуто поздоровалась Охотникова.
— Анна Федоровна, чтобы быть предельно кратким, прошу внимательно прослушать мой разговор с Олегом. Думаю, вам все тотчас же станет ясно. — Он включил магнитофон, а когда воспроизведение записи закончилось, спросил:
— Может, повторить? Возможно, вы не все уловили...
— Не надо. Не понимаю только, чего вы добиваетесь?
— Ах, вы не понимаете! Что же, постараюсь объяснить. Ваш сын по неизвестным пока для меня причинам оговорил Андрея в совершении преступления. Так вот, если в течение суток вы не убедите его пойти к следователю и сказать всю правду, я представлю следствию эту запись, и Олег будет привлечен к ответственности за оговор и лжесвидетельство. Выбирайте, какой вариант вам больше подходит. Поверьте, я не желаю Олегу зла и по-прежнему питаю к нему добрые чувства, как к другу Андрея.
Не дожидаясь ответа, Александр Васильевич положил трубку и устало опустился в кресло.
Хамидов ошибался, считая порученное Арслану дело об избиении Охотникова мелочевкой. Ознакомившись с делом, допросив потерпевшего и подозреваемого, а главное — увидев их воочию, Туйчиев понял, что виновность Андрея Зарецкого в нанесении побоев Олегу Охотникову только кажется очевидной.
— Придется тебе, Коля, подключиться к этому делу. Нужна твоя помощь, — попросил Арслан Соснина.
— Ага! — радостно воскликнул Соснин. — Значит, признаешь, что без нашего брата, уголовного розыска, вы — так себе. А то — кто расследовал дело? Следователь. Молодец следователь. И все лавры ему.
— Положим, лавры и следователю нечасто достаются. Во всяком случае, делим их пополам. За дело Трегубова-то позавчера с тобой по транзистору на равных получили.
— Э-э, — махнул рукой Николай, — я это не считаю за лавры.
— Почему? — удивился Туйчиев.
— Возьмешь в руки мой транзистор — и что тебе станет ясно? Как он у меня оказался? Премирован или сам купил?
— Что верно, то верно, — понял Арслан и улыбнулся. — Придется у гравера за свой счет надпись сделать: «Инспектору Соснину за добросовестную службу».
— Шутки шутками, а согласись: обидно. Конечно, это мелочь, но разве не из них складывается вся наша жизнь? — грустно сказал Соснин.
— Ладно, Коля, жаль, что за это дело, — Арслан похлопал лежавшую на столе тонкую папку, — премии нам не светят, а то...
— Чего уж там, — перебил его Соснин, — давай вводи в курс.
— Изволь. Четверо молодых людей — двое юношей и две девушки решили сходить в ресторан. Просто так. Или, вернее, по случаю получения стипендии. Олег и Андрей — так зовут ребят — дружат с первого класса. Нина Плотникова, работница книжного магазина, учится, как и Андрей, в университете, только он на дневном, а она на вечернем отделении исторического факультета. Тамара Суровцева учится вместе с Олегом в политехническом. Итак, пришли они в ресторан, сели за столик, сделали заказ. Выпили, закусили, потанцевали. Было хорошо, весело. Примерно в начале десятого Олег предложил Андрею выйти, и они, извинившись перед девушками, вышли из зала. Олег шел впереди, за ним Андрей. Не прошло и десяти минут, как во дворе ресторана, что примыкает к парку, послышался шум, крик. Короче, проходивший милицейский патруль застал такую сцену: на земле лежал избитый Олег, а около него на коленях стоял Андрей и держал Олега за плечи. У патруля создалось впечатление, что Андрей прижимает Олега к земле и не дает ему встать. Один из патрульных — сержант Кучкаров — объяснил, что на его вопрос о случившемся Олег показал на Андрея: «Он меня избил». Судебно-медицинская экспертиза установила менее тяжкие телесные повреждения.