На завод отправился Закиров. Начальник отдела, тучный лысеющий мужчина с орденом боевого Красного Знамени на лацкане темно-синего пиджака, после тщательной проверки удостоверения личности вытащил из опечатанного объемистого сейфа связку ключей и положил их на стол перед Закировым.
Следователь вытащил свой ключ и они вдвоем начали сопоставлять его с ключами из связки.
— Максун Назмутдинович, — обратился Закиров к начальнику отдела, — случаи утери ключей у вас были?
Тот молча поднялся, вытащил из сейфа журнал и зачитал:
— «19 октября 1938 года был утерян ключ от сейфа № 27 заместителем начальника цеха Гареевым. Найден в цехе 20 октября, то есть через сутки». — И уже от себя добавил: — Других случаев не было. А сейф тот мы поменяли.
— Почти два года назад, значит... А где этот ключ, он в связке?
Тот быстро нашел нужный ключ. Закиров примерил свой ключ. Не подошел.
Когда Закиров перебирал четвертый десяток ключей, ему показалось, что ключ от сейфа № 19 очень схож сего ключом.
Начальник отдела, до этого спокойно и невозмутимо записывавший номера просмотренных ключей, встал и нервно, с дрожащими пальцами, взял оба ключа. Повертел их в руках и глухо произнес:
— Что-то вроде похожи, но мне просто не верится, чтоб у нас на заводе...
— Где этот сейф?..
— Приписан к сборочному цеху... там, где все чертежи скапливаются... — растерянно пробормотал начальник отдела.
В обеденный перерыв оба направились в сборочный. Там в специальном помещении и находился сейф № 19. В присутствии начальника цеха вскрыли сейф запасным ключом, хранившимся в отделе. Когда же Закиров вставил в замочную скважину «свой» ключ, щелкнул замком и дверца мощного сейфа медленно открылась, у начальника отдела проступили на лбу капельки пота, а начальник цеха на происходившее смотрел как на некое чудо.
Закиров установил: в сборочном цехе работала Роза Полыханова и имела отношение к рабочим чертежам изделий.
Доступ к сейфам имели, кроме начальника цеха, его заместитель и начальники смен. Не было сомнений, что слепок с ключа снял кто-то из работников завода: ключи сдавались под расписку и хранились в специальном опечатанном сейфе. Практически невозможно было постороннему человеку проникнуть в помещение сборочного цеха и тем более воспользоваться ключом. Все это давало Закирову основание полагать: во-первых, слепок с ключа снят человеком, который непосредственно общается с одним из четырех должностных лиц, имеющих доступ к сейфу, и, во-вторых, ключом хотел воспользоваться работник данного цеха либо тот, кто имеет право доступа в цех.
Закирову представили список лиц, которые посещали сборочный цех. Среди них оказалась и подруга Полыхановой — Роза Зеленская. Они учились вместе в средней школе.
Следователь начал проверять ближайшее окружение работников, имеющих доступ к сейфу, при этом стал брать во внимание лишь работников сборочного цеха и тех, кто имел право доступа в цех.
Закиров обратил внимание на заявление гражданка Федорук, адресованное в парторганизацию цеха, с просьбой воздействовать на ее мужа за аморальное поведение в быту: он встречался с Розой Зеленской. Федорук работал начальником смены и имел доступ к сейфу.
Секретарь партбюро пояснил, что заявление имеет, очевидно, под собой почву — Зеленская частенько без всяких поводов забегает в кабинет Федорука.
Докладывая полковнику Нурбанову результаты проведенной проверки, Закиров подчеркнул:
— За Зеленской нужно установить тщательное наблюдение.
Допрос Федорука он считал преждевременным.
Нурбанов, слушая его, раскладывал перед собой, как карты, листки со старыми шифровками. Полковник посмотрел на докладчика.
— Насчет Федорука... считаете — допрос его будет известен тому лицу, кто снял слепки с ключа? — И не давая ответить Закирову: — Да, такая опасность существует...
По всему было видно, что мысли Нурбанова были заняты еще чем-то.
— Товарищ полковник, если Зеленская — та самая Роза, ее не будут хозяева держать без дела...
— И возможно, именно для нее предназначался найденный у Космача ключ, — уточнил полковник.
— Совершенно верно, — согласился Закиров. — Так вот, она будет таскать им информацию, к которой имеет доступ сейчас. Конечно, то, что она может взять у себя, — это крохи в сравнении с информацией, хранящейся в сейфе № 19. Вражеская агентура хотела добыть информацию о новом изделии, как говорится, одним махом. Сейчас главное: передает ли Зеленская информацию? Если да, то кому и как?
Закиров взглянул на Нурбанова — тот отодвинул от себя бумажки, собираясь что-то ему сказать.
— Ильдар Махмудович, вот о чем я сейчас подумал. Не насторожит ли того человека, который ждет ключ, то обстоятельство, что Фролов взят? И не притихнет ли он, пока не прояснятся что к чему?
— Мне кажется, что это может случиться. Но, с другой стороны, это зависит от связующей цепи, которая тянется от Космача до «потребителя» ключа.
— То есть?
— Мы ведь пока не знаем, выходит ли Муратов непосредственно на агента, работающего на заводе, или между ними вертится еще кто-то. Вот этот самый «кто-то» может определять характер деятельности агента — предположим, Розы.
— Вы допускаете, что звеном между Муратовым и, скажем, Розой является Варев?
— Вполне, товарищ полковник.
Нурбанов заметил, что Варев — старый, хитрый лис и, пока не убедится, что агент, орудующий на заводе, на крючке у контрразведки, не будет его убирать. А, следовательно, до этих пор будет черпать от него нужную информацию.
— А какие у него опасения, что на его след напали? — продолжал полковник. — Арест Фролова и даже Муратова, если, конечно, нам удастся его взять, еще не выводит, с его точки зрения, на Розу. Варев полагает, что шифровки для нас — неразгаданные загадки. Значит, о Розе мы ничего не знаем. Так?.. Дальше. Заметьте, Фролов не знает, где притаился Муратов. Когда же Фролов нужен, его тотчас находят. Как видно, связь односторонняя. Убежден: аналогичная связь и между Муратовым и его хозяином. Это, конечно, имеет известный недостаток: затрудняет контакты, но зато уменьшает опасность провала вышестоящих звеньев. Так ли это, узнаем, надеюсь, у Муратова.
Дальнейшие события в Сватовском поселке, однако, произошли не по задуманному сценарию.
На следующий день после ареста Фролова поздно вечером к Топтыгиной постучались. Она открыла дверь — перед ней стоял какой-то мальчишка. Тот попросил вызвать дядю Валю.
— А, ты... Заходи, мальчик... — растерянно произнесла Топтыгина, не зная, как поступить дальше. Но тот сказал, что лучше подождет на улице.
Она скрылась в сенях, пообещав вызвать дядю Валю. Вскоре в дверях появился лейтенант Денисов.
— Что скажешь, мальчик?
— Там, у колодца, — махнул рукой мальчишка, — ждет тебя дядя Марат. Он просил меня передать.
Для оперативников это был неожиданный ход Муратова. Денисов в нерешительности застыл. «Что делать? — пронеслось у него в голове. — Идти — значит обнаружить засаду. Наверняка, он сейчас притаился где-то на полпути к колодцу и ждет. Нет, мне идти нельзя. Надо послать Топтыгину, а нам следом, но чтоб не видел».
Лейтенант придержал мальчонку, понимая, что его втянули в эту опасную игру случайно.
— Сейчас с тобой пойдет тетя. А я не могу — вывихнул ногу, — сказал он и, сильно хромая, ушел в дом.
Топтыгина и мальчишка не торопясь пошли к колодцу. Она должна была сказать Муратову, что Фролов вывихнул ногу.
У колодца никого не было. Женщина, немного подождав, пошла обратно. Когда она прошла второй дом от угла, где находился колодец, кто-то тихонько окликнул ее. Топтыгина остановилась.
Из ворот показался Муратов.
— А где Валерка? — озираясь, спросил тот.
— Он ногу вывихнул, — за нее ответил мальчик.
— А может, он и бороду потерял? — повернулся к нему преступник. — Что молчишь? Дядя был с бородой?
— Темно было... но бороды-то вроде нету...
Муратов резко повернулся к женщине.