- Очень приятное, - улыбнулась она. Затем ее лицо помрачнело. - Он сказал, что дядя и Элеонора ссорятся. Бедный Джек, как ему это было неприятно!
"Я приехал из Кенсингтона, чтобы увидеться со стариком, - воскликнул он, а теперь не решаюсь прервать их ссору. Почему они все время ссорятся?" Я возразила, что он несправедлив. "Ненавижу ссоры, - продолжал он, - и считаю, что хотя бы ради дяди Элеонора могла бы проявлять больше терпения и выдержки".
"Она предана вашему дяде, - сказала я, - а что касается вас, то она, как и все мы, полагает, что вы ведете слишком безрассудную жизнь, - в этом все дело".
Когда майор Эрншоу предложил сыграть втроем в вист по два пенса за взятку, боюсь, что Джек был не слишком учтив. Если уж он прослыл безрассудным, сказал он, то он предпочитает выпить стакан портвейна в столовой. Майор Эрншоу и я сели играть вдвоем.
- Выходили ли вы или майор Эрншоу из комнаты после этого?
- Да! Майор вспомнил, что ему нужно сходить за табакеркой.
Я почувствовал, что при других обстоятельствах Кора Меррей рассмеялась бы.
- Он выбежал из комнаты, шаря во всех карманах, ругаясь и клянясь, что он не может играть в карты без нюхательного табака. Я сидела с картами в руках, и, пока я ждала в этой тихой комнате, мне казалось, будто все смутные ночные страхи медленно окружают меня. Я вспомнила блеск в глазах Элеоноры за обедом. Вспомнила бронзовое лицо Чандры Лала, индуса-дворецкого, который, казалось, чему-то тайно радовался с тех пор, как в доме появилась маска смерти. Именно в этот момент, мистер Холмс, я услышала два револьверных выстрела.
В возбуждении Кора Меррей поднялась на ноги.
- О, пожалуйста, не думайте, что я ошиблась! Не думайте, что меня ввел в заблуждение какой-то другой шум или что это были не те выстрелы, которыми были убиты Джордж и... Она замолкла и, издав глубокий вздох, снова опустилась в кресло.
- На какой-то момент я совершенно оцепенела. Потом я побежала в холл и почти столкнулась с майором Эрншоу, который что-то бессвязно бормотал в ответ на мои вопросы. В это время из столовой вышел Джек Лэшер с графином портвейна в руке.
"Вам лучше остаться здесь, Кора, - сказал он мне, - может быть, там бандит".
Оба мужчины подбежали к двери комнаты-музея.
"Закрыто, черт возьми! - воскликнул майор Эрншоу. - Помоги-ка мне, приятель, мы высадим эту дверь".
"Послушайте, сэр, - отвечал Джек, - против такой двери вам потребуется осадная артиллерия. Стойте здесь, а я выскочу на улицу и попробую проникнуть через французское окно".
В результате мы все выбежали из дома...
- Все?
- Майор Эрншоу, Джек Лэшер, Чандра Лал и я. Заглянув в ближайшее окно, мы увидели Джорджа и Элеонору Ворбертон лежащими навзничь на красном брюссельском ковре. Кровь все еще струилась из раны в груди Элеоноры.
- А дальше?
- Вы, возможно, помните, я говорила, что на газоне перед домом лежали декоративные камни.
- Я запомнил это.
- Крикнув остальным, чтобы они охраняли двери и не упустили бандита, Джек поднял большой камень, разбил окно и влез в комнату. Но никакого взломщика там не оказалось, мистер Холмс. Бросив взгляд, я убедилась, что оба французских окна все еще были заперты двумя задвижками с внутренней стороны.
Сразу, прежде чем кто-либо приблизился к двери, я подошла к ней. Дверь была заперта изнутри. Видите ли, мне кажется, я знала, что там не могло быть взломщика.
- Знали?
- Джордж очень боялся за свою коллекцию, - простодушно ответила мисс Меррей. - Даже камин в этой комнате заложен кирпичами. Чандра Лал остолбенело смотрел в каменные голубые глаза маски смерти, висящей на стене, а майор Эрншоу ногой отшвырнул револьвер, лежавший около руки Джорджа.
"Это - скверное дело, - сказал майор Эрншоу, - нам бы следовало послать за доктором".
Вот, пожалуй, все, что я могу рассказать.
Некоторое время после того, как она кончила говорить, Холмс неподвижно стоял перед камином.
- Гм, - произнес он, - и каково же положение теперь?
- Бедная Элеонора, тяжелораненая, лежит в больнице на Бейзуотер. Она вряд ли поправится. Тело Джорджа отвезли в морг. Еще до того, как сегодня утром я ушла из дома на Кэмбридж Террас в смутной надежде заручиться через доктора Уотсона вашей помощью, прибыла полиция в лице инспектора Макдоналда. Но что он может сделать?
- В самом деле, что? - эхом отозвался Холмс. Но его глубоко посаженные глаза горели. - Все же инспектор Мак! Это намного лучше. Сегодня я не мог бы вынести Лестрейда или Грегсона. Если леди подождет, пока я надену пальто и шляпу, мы тотчас поедем на Кэмбридж Террас.
- Холмс, - запротестовал я, - было бы чудовищно поощрять ложные надежды у мисс Меррей.
Мой друг посмотрел на меня холодным снисходительным взглядом.
- Дорогой Уотсон, я не поощряю надежд и не разбиваю их. Я изучаю факты. Только и всего.
Я заметал, что он положил в карман увеличительное стекло. Сидя в экипаже, который вез нас к даму полковника, он молчал, покусывая губу.
В этот солнечный апрельский день Кэмбридж Террас была тихой и пустынной. За каменной стеной и узкой полосой сада, украшенного валунами, стоял каменный дом с белыми окнами и зеленой парадной дверью.
Я невольно вздрогнул, увидев около окон, слева от парадной двери, белую фигуру и тюрбан индуса-дворецкого. Чандра Лал, неподвижный, как индусский идол, смотрел на нас. Затем он вошел в дом.
Было заметно, что Чандра Лал произвел впечатление и на Шерлока Холмса. Я видел, как поднялись его плечи под пальто, когда он смотрел вслед удаляющейся фигуре слуги-индуса. Хотя первое окно слева от парадной двери осталось целым, выемка в клумбе показывала, откуда был вытащен большой камень; а второе окно, еще левее двери, было разбито вдребезги. Именно через это отверстие бесшумными шагами и ушел в дом индус-дворецкий.
Холмс присвистнул, но не произнес ни слова до тех пор, пока Кора Меррей не отошла от нас.
- Скажите мне, Уотсон, - сказал он. - Вы не заметили ничего странного или непоследовательного в рассказе мисс Меррей?
- Странное и ужасное, да! - признался я. - Но непоследовательного? Нет, ничего.
- Не вы же сами первый протестовали по этому поводу.
- Дорогой мой, я не произнес ни слова протеста сегодня утром.