Девушка почувствовала движение позади себя и увидела, что один спаниель поднялся и смотрит в направлении, куда ушел его хозяин, потом побежал к двери. Обнаружив, что дверь закрыта, пес заскулил и еще раз ткнулся в нее. Дверь, должно быть, не сильно захлопнули, и она со скрипом отворилась. Спаниель сначала просунул в щель нос, потом весь протиснулся в дверь. Гретна услышала голос маркиза. Какое-то время до нее доносился просто его голос, она слышала его интонации, но слов не различала. Потом раздался голос другого мужчины. Он растягивал слова, и было в его голосе что-то масляное, тягучее.
— Принцу не верится, что вы вернулись и не повидали его.
— Я вернулся в Англию только на три недели, и мне очень многое надо сделать здесь.
— Ваши друзья в Лондоне расстроены вашим нежеланием встретиться с ними.
— Если и так, меня это не волнует.
— В самом деле, Джулиан, — воскликнул лорд Роксхолл. — Вы не можете позволить себе такие чувства, если все еще страдаете по Элоизе. Бакхарст остается ее покровителем, как вы знаете.
— Жизнь Элоизы и ее друзей не волнует меня, — ледяным тоном отрезал маркиз.
Лорд Роксхолл рассмеялся.
— Вы обижены, Джулиан, да? Мы все знаем, что вы наверняка взбесились, потому что Элоиза не отправилась с вами в изгнание. Эти женщины все одинаковы.
— Вы правы, — согласился маркиз. — Но вы недостаточно глубоко взглянули на этот вопрос. Все женщины одинаковы — эгоистичные и жадные.
— И все же мир был бы неинтересен без них, — вставил лорд Роксхолл. — И принц, конечно, думает так же.
— Скажите, как его королевское высочество? — спросил маркиз.
— Довольно здоров, но такой же легкомысленный и вспыльчивый, каким и был. Вы ведь слышали о его последних подвигах?
— Нет, я ничего не слышал, — ответил маркиз. — Немного странно, но в Венгрии, где я был, скандалы бомонда не на первом месте.
— О дьявол, о чем же вы говорили тогда?
— В основном о лошадях, — ответил маркиз, — а иногда о более серьезных предметах. Но они не заинтересуют ни вас, лорд Роксхолл, ни бомонд.
Хотя Гретна не могла видеть лорда Роксхолла, она ясно представила, как он пожал плечами.
— Да ладно, Джулиан, смейтесь, если вам угодно! Я не могу сказать, что завидую вам. Пустыня не для меня. Ну хорошо! Значит, вы не слышали?
— Не слышал что?
— То, о чем все говорят. Последние сплетни о принце.
— И что о нем говорят?
— Люди совершенно уверены, что он женился на Марии Фитцгерберт.
— Это невозможно!
— Так же говорит и Чарльз Фокс, но другие уверены, что брачная церемония имела место.
— Вы знаете, о чем говорите? — не поверил маркиз. — Как раз перед моим отъездом за границу в прошлом году мисс Фитцгерберт уехала во Францию, поклявшись, что не хочет знать ни принца, ни его любовных ухаживаний. Я не знаю эту женщину, но понял, что она покончила с ним раз и навсегда.
— Так мы все и думали, — согласился лорд Роксхолл. — Она вернулась в декабре, говорят, по настойчивому приглашению принца. Ходят слухи, что они поженились вскоре после ее приезда.
— Вы должны перестать сплетничать! — сердито бросил маркиз. — Как мог принц женится на католичке? Парламент никогда не примет такого брака. Страна не примет. Католичка, Роксхолл! Они могут пойти на уступки, но не на такие же.
— Я только говорю вам, что слышал.
— Тогда Карлтон-Хаус должен быть взбудоражен больше, чем обычно, — резко заметил маркиз.
— Да, но лучше вам приехать и посмотреть самому, Принц спрашивал о вас, и если он еще не женился, то вы могли бы предотвратить это.
— Я помешаю этому, — мрачно пообещал маркиз, — если смогу повлиять на принца. Эти чертовы женщины все одинаковы. Перлита Робинсон получила от него двадцать тысяч гиней. А король заплатил пять тысяч за ее письма. А теперь эта проклятая католичка ослепила его!
— Она леди, Джулиан!
— Леди, будь она проклята! Католичка и женщина. Разве можно представить худшее сочетание? Я бы задушил ее собственными руками! Ведь принц еще совсем мальчишка, его не сложно одурачить.
— Значит, вы вернетесь в Лондон?
— Я приеду завтра. Можете передать его королевскому высочеству, что я намерен посетить Карлтон-Хаус после обеда.
— Лучше написать, — посоветовал лорд Роксхолл.
— Но если вы обманули меня, клянусь, вы ответите за это!
— А я клянусь, что сказал вам правду, — заверил Роксхолл.