Наконец ремонт завершили, и флот покинул Лиссабон. К нему присоединились две торговые галеры и корабль с пилигримами. Капитаны заплатили за сопровождение до Акры. Чем дальше они уходили на восток, тем сильнее море меняло цвет: у берегов Франции оно было аспидно-серым, у Испании — изумрудным, и вот наконец стало лазурным.
— Такой ты представлял Акру? — спросил Робер, протягивая Уиллу бурдюк. — Выпей. Последнее бургундское.
Корабль пошел вдоль длинного волнореза, и перед ними открылась бухта. Такого множества судов Уилл еще не видел. Он глотнул вина, вернул бурдюк Роберу.
— Похоже на Париж. Только все желтое.
— Думаю, многие сейчас напряжены. — Робер допил вино и глянул на суровые лица скопившихся на юте сержантов. — Один матрос рассказал мне, как несколько лет назад рыцари увидели на берегу людей и отказались сходить на берег. Они решили, что это сарацины, и предложили подвести корабль ближе. Хотели стрельнуть из требушера.
— Это оказались сарацины?
— Нет. Сержанты, присланные помочь разгружать корабль. По словам матроса, такое бывает чуть ли не каждый раз. Многие думают, что на берегу идет война.
Час спустя они плыли на корабельном полубаркасе к берегу. Саймон и Эврар — на другом. Флот стал на якорь у волнореза — в бухту кораблям войти не позволили, ее всю заполнили купеческие суда.
Перед Уиллом медленно разворачивалась панорама одного из старейших городов земли. Солнце клонилось к закату, и все вокруг было золотистым: двойные стены Акры, башни, каменные и деревянные строения, купола церквей, элегантные шпили, оживленная рыночная площадь, шум которой уже доносился. Самого города за стенами не наблюдалось, но угадывалось его великолепие.
Уилла поразила величественная крепость, обнесенная массивной стеной. Эта увенчанная огромными башнями стена шла вдоль моря, а затем резко сворачивала к городу. Одна из городских башен, в свою очередь, увенчивалась четырьмя башенками со шпилями, как будто сделанными из золота. За стенами виднелись церковный купол и крыши красивых зданий из белого камня.
— А это что? — спросил он помощника капитана «Сокола», ветерана, родившегося в этом городе.
Помощник капитана проследил за взглядом Уилла.
— Это наш прицепторий.
Уилл затих. Прицепторий тамплиеров напоминал маленький город, казавшийся таким же прекрасным, как и большой.
Полубаркас достиг берега. Гребцы выпрыгнули на мелкую воду, затащили лодку на песок. Торговая площадь действительно кишела людьми. По словам помощника капитана, рынок принадлежал венецианцам. Существовали другие, ими владели выходцы из Пизы, Генуи, Ломбардии и Германии. Город был разделен на отдельные кварталы, вроде отдельных государств со своими законами, церквями и правителями. Как будто каждый привез сюда кусочек своей родины. Всего в Акре двадцать семь кварталов. Самый обширный — Монмюсар, здесь проживала большая часть населения. Знать обитала в Сен-Эндрюсе. Дальше шел Еврейский квартал, Патриарший…
Уилл пытался слушать помощника капитана, но не мог сосредоточиться.
Его догнал Саймон, плывший на втором полубаркасе с сержантами и матросами.
— Уилл! Ты их видел? Вон там! — Он указал на странных животных на рыночной площади. Они были крупнее лошадей, все бежевой масти, с длинными шеями и диковинными холмами на спинах. На площади собралась небольшая толпа желающих поглазеть на прибывших рыцарей, но вскоре все вернулись на рынок.
Прежде всего Уиллу бросилась в глаза одежда местных жителей, более изящного покроя, чем на Западе, — облегающие платья и богато расшитые туники у женщин; хорошо подогнанные рейтузы и парчовые накидки у мужчин. К тому же все сшито из роскошных тканей. Никаких шерстяных шапочек и башмаков на деревянной подошве. Только шелк, камчатная ткань, мягкий лен и венецианская парча. Все без исключения, даже дети, выглядели как рыцари и короли на коронации.
Уилл не мог оторвать глаз от толпы. Большинство показались ему чужестранцами. Загорелые лица, странный покрой богатой одежды, на голове тюрбаны. Прислушавшись, он с удивлением обнаружил, что некоторые говорят по-латыни, другие — по-английски и по-французски. Все были выходцы с Запада. Но свободно общались, смеялись и шутили с высокими стройными чернокожими мужчинами, обладавшими невероятно белыми зубами, равно как и с круглолицыми людьми с оливковой кожей и миндалевидными глазами, а также с похожими на Хасана.
Рыцари начали перешептываться.