— Не бывает тако, штобы растение бесполезное бывало. Просто ты его пользы не знаешь и всё.
Ну, а с этим ребята спорить не стали, они то точно ничего не знали и не ведали в растениях. Почти. Ну на уровне обычного обывателя знали: крапиву, лютик, ромашку, череду, мать-и-мачеху, подорожник, лопух, хрен, укроп, петрушка, и вот-её-ети-землянику! Прямо последнему были очень рады. А всё жадность. Что стоило рассказать всем или забыть про ту полянку. Сейчас бы рядом с семьёй жили. И не ведали бы об этом Мире. Всё же не открылось у ребят радости от перемещения их к Роду своему. Насильное перемещение, прямо скажем. Все ниточки остались там. А что они приобрели здесь? Знания, что баба Яга хорошая? Так им это было как-то не так и важно. Что есть огромный Род за плечами? Там они им совсем незнакомы. Да и как их тут примут? Не оказаться бы в роли приживал. Ну да, потому они подспудно друг — друга и держались. Если что, уйдут и забудут то родство. Мир большой, устроятся. Вдвоём-то это проще.
Озеро было не таким уж большим, как показалось изначально, конечно, течение реки их оставило в покое и подгонять лодочку перестало, потому и скорость путешественников изрядно замедлилась, но на весло встал Остап, и сильными движениями уверенно вёл их судёнышко через озеро. Теперь путеводным ориентиром служил высокий лес на противоположной стороне водной глади. Именно возле него и надо было искать вход в реку Уставу. Была ещё река, что брала начало из этого щедрого озера, но она уходила сильно правее и была намного скромнее даже Выжегры. Устава же должна была быть примерно такой, как Выжегра, но спокойнее, тихонравнее.
Через часа полтора неспешной гребли со сменами и передыхами, перед ребятами вырос во всём своём великолепии огромный лес. Дальше надо было забирать чуть левее. А вот лента реки позвала за собой. По реке уже плыть стало веселей, течение, хоть и менее быстрое, но позволяло немного филонить.
— Эх, парус бы нам! Сейчас бы подставили его ветру и отдыхали бы отвалившись.
— Ага, и то судно с гребцами, чтобы гребли, а мы чай попивали на шезлонге.
— А лучше чих-пых моторчик какой. — Окончательно размечтался Остап, — у соседа, заядлого рыбака каких только приблуд не было! И такой мотор и такой, для разных водоёмов и путешествий. Смотрели на него и смеялись, дуралеи! А как несколько дней гребу, так и уважением к нему проникаюсь всё большим. Вот ведь, умеет отдыхать. И лодки у него разные ведь. То с маленькой едет куда-то, то большую тащит. А мы мяч гоняли на поле во дворе. Знал бы…
— Ага. Рядом с нами бабка жила древняя, как кость мамонта…. — начала было Олеся, но её перебил хохот Остапа, — Чего?
— Да там по-другому говорится, про мамонта и… да пофиг, ладно, будем считать, я правильно услышал.
— Как?
— Древняя, как говно мамонта, — ржал парень.
— А ты, видать, её тоже знаешь?
Дикий хохот был ей ответом, смеялась и Олеся. А после продолжила:
— Ну, она так-то такой и была, вредная бабка. Или это она наше семейство не очень любила за что-то? Но что у неё не отнять, так это знания трав. Сколько себя помню, всё она что-то собирала и сушила, толкла, замешивала… К ней наши все поселковые ходили за снадобьем от того или иного. А нам к ней ходить бабушка моя ещё запретила. О, Так она ещё моей бабки ровесница значит. Что там меж ними вышло и не скажу. Но мне любопытно было всегда за не смотреть. Одну травку понюхает, другую на просвет глянет, и то возьмёт, то выкинет через левое плечо непременно. И знаешь, она мне в тот мой последний день на Земле встретилась ведь! Конечно же я поздоровалась, а она на меня глянула как-то с ухмылкой: «Иди, — говорит, — иди, заждались там тебя уже». Я ещё подумала — кто заждался? Где? Это она что же знала всё?
— Ага, и завидовала вам.
— Да чему завидовать? Пра бабушка в приживалках жила, потом только замуж вышла, дед так-то хороший был, но любви меж ними не было. Да и то в войну погиб. Дочку воспитывала почти что и одна. После замуж уже и не вышла. Мама с папой жили нормально, да не ярче других. Только и того, что отец очень работящий, да на хорошем счету был всегда. Но то по́том и кровью своим завоёвывал, не легко давалось. Командировки, горячая пора весной да осенью, да и летом тоже находил себе применение. А зимой… Глухо. Починил машину свою, привел в порядок и амба… Только накопленным и жили. Да халтурами перебивался. Чему тут завидовать?