Но тут Олесюшка удивила, краса девица! И откуда что взялось-то? Пелагея в том замечена не была, мамка — бабка её тоже. Другого Рода такая Живица была, да сколькева Лет с тех пор минуло! А поди ж ты! Заобернулась! Живицей стала, слёзы Живые заструились с глаз, да и отодвинула весточку скорбную от Остапушки, да и Доля с Недолей то отметили, да отвернулись, видать старше кого благословение опустилось на девушку да парня. А вот уже её спасать Глаша кинулась, в том Лелюшка, лебёдушка ей подсобила. Как же вовремя подоспела она. Олесюшку, Соечку Живицу, вытащила, то не такая беда оказалась, да на зов шла, то легше было. Опосля то столько сил потеряла, что чуть не сама столько же, сколько Олеся в забытьи была. Карлуша даже забеспокоился, на Марьянкину полянку слетал пару раз за водицей, да отливал хозяйку свою сердешную. А как в себя пришла, кинулась смотреть, но тут уже и без неё все справились. Только и поспела на махания заступницы и поборницы справедливости поглядеть, да недоволка иномирного. Отмахался, да Трофим в том подсобил. Вот ведь, тоже помощник, не отходит от ребят. Добрый мирянин, доброго Рода сын, жаль, не помнит корней своих. Да у Аглаюшки не забудется напомнить, неча родинушек забывать. Уж она отплатить то подсобит. И правым и виноватым. Всем ужо на орехи отсыпит! Ох, в ней взыграло, хоть с болота беги. Ну, да не то щас важно.
Наперво, Лелюшку к Олесе подвести, а там и для Гаркуши и Карлуши у Аглаи таперя тоже работа сыщится. Надо уму разуму научить одного шелудивого пса, что чуть не сгубил крестника Сварога. Долг его теперь неоплатен. А уж Аглая умела объяснять что и как. А после и Трофимом займётся. Всем воздаст.