– Ты справишься один?
– У меня большая практика. – И он улыбнулся мне, не так официально, как раньше. – Вы друг мистера Бассетта?
– Не совсем.
– Он предложил вам какую-то работу?
– Ты прав, дружище.
– Здесь, в клубе?
– Отчасти.
Он был слишком вежлив, чтобы продолжать расспросы.
– Я вот что скажу. Пока я буду укладывать мистера Бассетта, оставайтесь здесь, а я вернусь и приготовлю вам чашечку кофе.
– От кофе не откажусь. Кстати, меня зовут Лу Арчер.
– А меня Джозеф Тобиас. – И он словно клещами стиснул мою руку. – Пожалуйста, подождите немного.
Он быстро вышел, Я осмотрелся. Комнатка была забита разноцветными зонтами, штабелями сложенных шезлонгов, надувными пластиковыми поплавками, из которых был выпущен воздух, и пляжными мячами. Разложив один шезлонг, я с наслаждением растянулся на нем. Усталость свалила меня лучше пентонала. Почти мгновенно я уснул.
Когда я проснулся, Джозеф стоял рядом со мной. Он открыл электрический щит на стене, передвинул несколько рычажков, и мгла за открытой дверью стала непроницаемой. Обернувшись, он посмотрел на меня.
– Не хотел вас будить. Вы выглядите таким уставшим.
– А ты никогда не устаешь?
– Нет. Почему-то никогда. Правда, было время, когда я страшно уставал, – в Корее. Там я просто валился с ног от усталости, ведя свой джип по непролазной грязи. Будете сейчас пить ваш кофе?
– Пожалуй.
Он привел меня в ярко освещенную комнату с ослепительно белыми стенами, на двери которой было написано: «Закусочная». За стойкой, в стеклянной кофеварке, булькала вода. Электрические часы на стене торопливо и жадно откусывали маленькие кусочки времени. Было без пятнадцати четыре утра.
Я уселся на высокий табурет с мягким сиденьем. Тобиас перепрыгнул через стойку и, приземлившись, повернулся ко мне, напустив на себя каменно-непроницаемый вид.
– Кучулайн – ирландская гончая, – вдруг воскликнул он, немного изменив голос. – Когда Кучулайн чувствовал себя уставшим и измученным после боев, он спускался на берег реки и упражнялся в прыжках и беге. Таким образом он отдыхал. – И без всякого перерыва продолжал: – Я включил рашпер на тот случай, если мы захотим поджарить яйца. Я лично съел бы две или три штуки.
– Я тоже.
– Три?
– Три.
– А как насчет того, чтобы сначала выпить по стаканчику томатного сока? Он хорошо прочищает глотку.
– Прекрасно.
Он открыл большую банку и наполнил два стакана. Подняв свой стакан, я посмотрел на него. И зря. Темнокрасный цвет жидкости в фосфоресцирующем свете казался особенно густым. Я поставил стакан.
– Что-то не так?
– Нет, все в порядке, – проговорил я довольно неуверенно.
Джо всерьез расстроился. Ему показалось, что он недостаточно гостеприимен.
– Что такое? Может быть, что-то попало в сок? – Он перегнулся через стойку, озабоченно наморщив лоб. – Я сию минуту открыл банку. Если что и попало, так только на консервном заводе. Хозяева некоторых из этих огромных корпораций думают, что могут безнаказанно выпускать некачественную продукцию. Я открою другую банку.
– Не беспокойся.
Я залпом выпил красную жидкость. На вкус она оказалась действительно томатным соком.
– Все нормально?
– Очень вкусно.
– Я уже испугался, что с соком что-то случилось.
– С ним – нет. Что-то случилось со мной.
Он вынул из холодильника шесть яиц и разбил их над рашпером. Они уютно зашипели, сразу же став белыми по краям. Тобиас сказал через плечо:
– То, что я сказал о больших корпорациях, остается в силе. Массовое производство и массовый сбыт существуют в конечном счете для общественной выгоды, но их теперешние объемы зачастую не соответствуют истинным потребностям общества. Мы достигли того момента, когда необходимо учитывать общественные интересы. Вы как любите яйца?
– Вкрутую.
– Вот вам вкрутую. – Он снял с помощью лопаточки яйца и вставил в тостер четыре куска хлеба. – Вы сами намажете маслом тосты или мне их намазать? У меня есть специальная кисточка для масла. Но лично я предпочитаю нож.
– Намажь уж лучше ты за меня.
– Хорошо. А какой кофе вам нравится?
– В это время ночи – или, скорее, утра – черный. У тебя здесь прямо первоклассное обслуживание.
– Стараемся угодить, – улыбнулся он. – Я работал барменом в автобусе-буфете до того, как устроился в клуб. Зарплата та же, зато у меня остается больше времени для занятий.
– Ты ведь студент, да?
– Да. – Он подал яйца и налил кофе. – Держу пари, вы удивлены, что я с такой легкостью выражаю свои мысли.
– Ты угадал. Еще как удивлен.
Джозеф засиял от удовольствия и откусил кусочек тоста. Прожевав и проглотив его, он сказал: