— Вот.
Я протягиваю ему телефон, и он берет его. Хмурая морщинка наползает на лоб, когда он читает сообщение, задумчивый взгляд омрачает его черты. Его глаза скользят к моим и снова возвращаются к экрану. Он размышляет.
После того, что кажется вечностью моего напряжения и его взгляда на экран, он начинает легко кивать.
— Я разберусь с этим. — Он бросает телефон на стойку. Он совсем не выглядит счастливым.
Я немного расслабляюсь, испытывая облегчение. Полагаю, я почти ожидала, что он будет ее защищать или скажет, что это, должно быть, кто-то другой, но кто еще мог это сделать? Мне больше не нужно ничего говорить. Он знает, и я чувствую сильное облегчение.
Мой телефон разражается рингтоном, и, взяв его со стойки, я вижу на экране имя Рут Куинн. Устало вздыхаю и отклоняю вызов. Скоро она позвонит в офис и узнает, что сегодня я не на работе.
— Кто это? — спрашивает Джесси.
— Новый клиент. Новый клиент — заноза в заднице.
Он берет мой телефон и кладет его обратно на стол, затем прижимает меня к груди.
— Сегодня никакой работы. Готова к нашему свиданию?
Я киваю ему в грудь.
— Да.
Джесси прижимается губами к моей макушке, и отпускает, подавая руку в очень джентльменской манере. Я улыбаюсь, беря его под руку. Он подмигивает и ведет меня из пентхауса к лифту.
Мы отражаемся во всех зеркалах вокруг. Куда бы я ни посмотрела, я вижу его во всей его красоте, и я скольжу рукой ему под пиджак, не желая отпускать. Он смотрит на меня краем глаза.
— Я должен заставить тебя устроить мне извиняющий трах здесь и сейчас, — говорит он низким, тихим голосом.
— Я должна тебе извинение?
— Сама знаешь. — Он снова смотрит вперед, и я нахожу его взгляд в отражении дверей.
— За что? — Быстро пробегаюсь по воспоминаниям на предмет хоть какого-то намека, и прихожу к выводу — в мире Джесси их слишком много. Но сегодня утром я была послушна, а он вел себя вполне разумно.
— Ты должна мне извинение за то, что заставила чертовски долго тебя ждать. — Его лицо абсолютно невозмутимое, а слова полны смысла.
Я улыбаюсь и прижимаюсь к нему. Мне, вообще-то, не пришлось долго его ждать, если не считать двух дерьмовых отношений. Пока он сражался с многочисленными демонами, я пребывала в блаженном неведении и вела жизнь любой нормальной молодой женщины. Странная мысль.
Дверь лифта открывается, и его рука мягко обнимает меня за плечо, когда мы проходим через фойе «Луссо».
— Клайв. — Джесси кивает Клайву, который резко кивает в ответ, прежде чем продолжить то, чем сосредоточенно занимался за конторкой. Он даже не поздоровался со мной и не спросил, как я себя чувствую. Я слышала его обеспокоенный голос прошлой ночью, когда Джесси нес меня. Я снова его расстроила?
Мы выходим на прохладный вечерний воздух, и Джесси открывает замки своей машины.
— О, звонила Кейт. Тебе, наверное, стоит ей перезвонить, — говорит он.
— Ты снова ответил на мой телефон? — спрашиваю я, но он лишь отмахивается от моего обвинения.
Я вздыхаю и открываю сумочку, чтобы достать телефон, но, немного порывшись, не нахожу его.
— Джесси, я оставила телефон в башне.
Он делает длинную, преувеличенную попытку продемонстрировать неудобства, которые я причиняю.
— Вот. — Он отдает ключи. — Поторопись, а то мы опоздаем на ужин.
— Я быстро.
Я убегаю, возвращаюсь в фойе «Луссо», бросаю хмурый взгляд на Клайва, который все еще меня игнорирует, и нажимаю код лифта. Почему он не на первом этаже? Я с нетерпением жду, когда он вернется вниз, а затем прыгаю внутрь.
Я выскакиваю до того, как двери полностью открываются, и вставляю ключ в дверь, оставляя его в замке, когда бегу на кухню. И резко останавливаюсь, потрясенно ахнув, при виде двух человек, сидящих на барных стульях, и оба они выглядят очень и очень угрожающе.
Глава 34
— Что… как… когда… — Я не перестаю мямлить и заикаться. Откуда они взялись?
— Привет, — коротко и резко говорит мама. Отец просто сидит и качает головой.
Не могу понять, злится она или нет. Мне хочется наброситься на них и задушить в объятиях, я не видела их несколько недель, и вот они здесь, но я не могу определить их настроение.
— Как вы сюда попали? — удается мне произнести полное предложение.
— О, разве ты не знала? Твой отец — вор-домушник на пенсии. — Мамина идеальная бровь приподнимается, а папа сидит с неодобрительным и угрюмым видом.