— Магия... ха! Гораздо проще, чем вы думаете. Нужно лишь... — он запнулся, но потом раздражённо махнул рукой, — ... нужно просто подержать вещь в руках при лунном свете и произнести имя того, кто её когда-то спрятал. Но, разумеется, вы не знаете этого имени, так что смысла нет.
Тишина повисла в воздухе. Наташа, Алина и Марина восхищённо смотрели на Вову — тот хитро подловил профессора на его гордости. А сам профессор, осознав, что проговорился, нахмурился и резко развернулся, уходя прочь и, ворча себе под нос:
— Дети… думают, что они умнее всех…
Когда он ушёл, Вова повернулся к девочкам и усмехнулся:
— Вот и всё. Осталось только выяснить, чьё имя нужно назвать.
Наташа сжала кулак, чувствуя, как внутри всё сжимается от решимости.
— Осталось лишь как-то незаметно взять эту вещь у профессора.
На перемене Наташа и её друзья собрались у окна в коридоре, подальше от других учеников. Они говорили шёпотом, словно обсуждали обычные школьные сплетни, но на самом деле составляли план.
— Эта вещь похожа на чёрный платок, — сказала Наташа, вспоминая, как профессор держал его в руках. — Он всё время возится с ним, как будто он для него важнее всего. Он даже не выпускает его из виду.
— Может, потому что внутри — осколок, — предположила Марина. — И он бережет его как зеницу ока.
— Нам нужно подменить этот платок, — серьёзно добавил Вова. — Сделаем точную копию. Я возьму у мамы чёрную ткань, у неё есть швейная мастерская. Успею принести до конца уроков.
— А мы добавим в подделку что-нибудь тяжёлое, чтобы на ощупь не отличалось, — предложила Алина. — Главное — отвлечь профессора.
План был прост, но требовал чёткого исполнения. На следующей перемене, когда профессор, как обычно, шёл по коридору в учительскую, Вова «случайно» столкнулся с ним, уронив целую стопку учебников.
— Простите, профессор! Я не хотел! — закричал он, лихорадочно собирая книги.
Профессор раздражённо буркнул что-то и наклонился, чтобы помочь. В этот самый момент Наташа, прошмыгнув у него за спиной, ловко вытащила из внутреннего кармана его пиджака тот самый чёрный платок — и тут же заменила его, на подделку, аккуратно положив точно на то же место.
Операция заняла всего несколько секунд, но для Наташи они растянулись в вечность. Сердце бешено колотилось. Когда профессор выпрямился, она уже шла по коридору, как ни в чём не бывало, стараясь не встречаться с ним взглядом.
Только когда все четверо снова собрались у окна, Наташа раскрыла ладонь. На ней лежал тёмный платок, а внутри, почти невидимый, прятался осколок чёрного стекла. Он был холодным, как лёд, и, кажется, пульсировал слабым тревожным светом.
— Мы это сделали, — прошептала Марина.
— Теперь осталась только луна… и имя, — добавил Вова.
Наташа кивнула, глядя на платок. У них получилось.
Вечером, когда за окнами сгущались сумерки, Наташа сидела в своей комнате с раскрытой книгой злого волшебника. Страницы шептали, словно оживали, и буквы, казалось, сами складывались в строки. Она чувствовала, что разгадка близка — книга словно ждала, когда она будет готова.
На кровати, свернувшись клубочком, лежал Дымок. Его янтарные глаза светились в полумраке, и он вдруг тихо мяукнул, привлекая её внимание.
— Читай не глазами, а сердцем, — прошептал он, — ты уже близко.
Наташа провела пальцами по странице, и буквы заструились, превращаясь в новую надпись, которой раньше не было. Страница мерцала, словно покрытая инеем, и на ней проступили слова:
«Имя того, кто спрятал силу в ткани ночи, — Мелгард.
Назови его при свете луны, когда она полная и не скрыта облаками.
И сила откроется тебе, если ты чиста помыслами и не одна».
— Мелгард… — прошептала Наташа, чувствуя, как само это имя отзывается где-то в глубине души.
Дымок поднял голову и подошёл ближе, его мягкая шерсть слегка светилась в тусклом свете настольной лампы.
— Ты должна произнести это имя в полнолуние. Это уже завтра. Но только тогда, когда небо будет ясным и лунный свет полностью коснётся платка. Ты не сможешь сделать это одна — твоя сила в доверии, Наташа.