— Срочно спускайтесь в гараж. — Тон голоса комиссара Фарука свидетельствовал о том, что через минуту планы спокойной жизни на сегодняшний день могут быть перечеркнуты. — Мне только что сообщили о смерти брата Вилли Смита, директора «Ориент бэнк». По всей видимости — самоубийство. Сейчас вместе поедем. — Комиссар повесил трубку.
Смерть европейца сама по себе не была столь уж большой редкостью в этой восточной столице, особенно сейчас, в туристский сезон, когда город буквально наводнили толпы неряшливо одетых косматых выходцев из Старого и Нового Света. Большинство, в основном молодежь, тянулось сюда отнюдь не для того, чтобы отдохнуть и посмотреть известные на весь мир исторические места. Одни приезжали в поисках дешевых наркотиков, других притягивал не менее одурманивающий восточный мистицизм, смешанный с эротизмом, становившимся сейчас, когда традиционные атрибуты морали стремительно утрачивали свою роль в человеческой жизни, все более модным.
Иной день сотрудникам уголовной полиции по нескольку раз приходилось выезжать, петляя по узким улочкам, то в один, то в другой закоулок Старого города, где в дешевых номерах непритязательных гостиниц-ночлежек находили последний приют отпрыски подчас очень богатых домов Лондона и Парижа, Нью-Йорка и Амстердама. Зачастую у жертвы чрезмерной дозы наркотика не было никаких документов, тогда приходилось запрашивать посольства, для сотрудников которых вся эта возня со своими незадачливыми соплеменниками превратилась в последние годы в один из главных видов деятельности. В большинстве же случаев личность погибшего установить так и не удавалось.
Но что касается достопочтенных иностранцев, постоянно проживающих в столице, или, как их официально именовали, «иностранных резидентов», то почти все они были людьми добропорядочными, состоятельными, и кончина любого из них становилась заметным событием в светской жизни города. Раза два за последний год среди этой достаточно немногочисленной группы столичных жителей случались самоубийства: одно — на почве ревности, другое — вследствие банкротства. Но они произошли летом, когда удушающая жара и частые перебои в снабжении электроэнергией и водой до предела накаляли не только комнаты в кварталах особняков, где проживало большинство «иностранных резидентов», но и нервную систему тех, кто продолжал здесь, на Востоке, дело своих предков, пришедших когда-то сюда в поисках сказочных богатств. С наступлением «бархатного» сезона, когда солнце уже не жгло, а нежно гладило своими теплыми неяркими лучами вечнозеленые лужайки парков, ухоженных полей для игры в гольф, теннисных кортов, когда свежий, кристально чистый утренний ветерок приносит в гостиную аромат роз, страсти успокаиваются, забываются клятвы навсегда уехать из этого удушающего пекла, данные знойным летом, и начинается светская жизнь.
Поэтому смерть, да тем более самоубийство одного из членов, пожалуй, самой известной в столице иностранной семьи, должна была стать сенсацией, уже сегодня вечером непременно попасть на первые полосы столичных газет. Вероятно, этим, подумал инспектор Виджей, и вызван столь необычный порыв высокого начальства, решившего лично выехать на место происшествия.
По всем хранившимся в папке личного досье служебным характеристикам инспектор Виджей проходил как образцовый, и притом потомственный, офицер уголовной полиции. Еще в начале века его дед, освободившись с немалым трудом от долгового рабства, не стал больше испытывать нелегкую судьбу батрака, а пришел в город и сумел поступить на службу в колониальную полицию. Во многом этому способствовал его высокий рост, то, что был он широк в плечах и обладал роскошными смоляными усами. Именно таким смотрел он гордым взглядом с фотографии начала века, висевшей в недавно открытом столичном музее полиции.
Так получилось, что фотография отца Виджея, пошедшего по стопам деда и дослужившегося в уголовной полиции еще при англичанах до чина младшего офицера, случай сам по себе неординарный, не сохранилась. После независимости он получил чин майора, но так и не сделал карьеру. Нажил не богатство, как многие его менее ретивые сослуживцы, а врагов, и все из-за своей почти религиозной честности. Эту дорогостоящую и не всегда удобную в жизни черту характера унаследовал от отца и Виджей. После школы — Полицейская академия, которую Виджей окончил с отличием, затем недолгая служба в участке и перевод в отдел уголовной полиции столицы — вот и вся его короткая биография. Карьеры особой он тоже, как и отец, не сделал, жил в однокомнатной квартире без всяких удобств в старой части города, его счет в банке держался на минимальном уровне.