– А что случилось с этой тётей? – Миша отряхнул свои шорты.
Максим взглянул на Диму, который удалял со своей камеры запись их потасовки. Он бросил быстрый взгляд на парня и недовольно кивнул в знак согласия.
– Несколько месяцев назад нам поступило выгодное предложение от возможного спонсора. Если мы проведём трансляцию в режиме онлайн в большом заброшенном доме в Заречье с использованием продукции спонсора, то нам закупят более дорогостоящее оборудование и будут спонсировать наши поездки. Поначалу всё шло гладко. Мы ходили по дому, обследовали комнаты, но Кате показалось этого мало. Мы вышли покурить на улицу в перерыве, пока нас не записывали, и она предложила немного приукрасить. Будто в одной из комнат она увидела нечто. Сначала я отказался от этой затеи, но, соглашусь, грядущие перспективы замылили мой взгляд.
Максим параллельно осматривал комнату, в которой они находились. В одном из валяющихся на полу ящиков он нашёл фотоальбом. На всех фотографиях у женщины были выколоты глаза, словно кто-то старательно протыкал их иголкой, а на шее проведена тонкая линия.
– Тот дом был очень старый. Во многих местах половицы уже прогнили, а в паре комнат и вовсе некуда было ступить. Катя зашла в комнату на третьем этаже и замерла в наигранном ужасе, но в этот момент под ней заскрипел пол, и она провалилась вниз.
Краем глаза Максим заметил, как Дима сурово нахмурился. Он до сих пор отчётливо помнит тот звук хруста. Его бросило в холодный пот, когда Дима кинулся вперёд в попытке схватить Катю за руку, но ему не хватило каких-то секунд, чтобы успеть это сделать. Все побежали на второй этаж, только Максим остался смотреть вниз на корчащуюся от боли девушку. Его тело пронзил парализующий страх, а отчаяние накрыло его с головой, когда он увидел торчащий из её бедра кусок дерева. Её светлые штаны за мгновение окрасились в ярко-красный оттенок. В больнице им сообщили, что обрубок едва не задел бедренную артерию. Если бы это случилось, то шансов спастись у неё не было бы. Максим винил себя в этом – не стоило ему соглашаться.
В спальной комнате раздался непонятный звук, исходящий от лежащих на полу занавесок. Все замерли, вглядываясь в едва заметное движение ткани. Дима сделал глубокий вдох и медленно стал подходить к источнику звука. Он потянулся рукой к занавеске, но в последний момент успел отпрыгнуть. Перед его глазами пролетел оставшийся кусок поломанного карниза, который до этого висел под потолком. Ткань зашевелилась ещё сильнее. В конце концов из-под неё выбралась крыса, юрко уворачиваясь от валяющихся вещей, и убежала за дверь. Когда Максим посмотрел на Диму, он не смог сдержать смех: тот стоял в позе каратиста с поднятыми перед лицом руками. Мужчина быстро опомнился и как ни в чём не бывало направился в другую комнату под звонкий хохот Миши. Даже напуганная Лена стеснительно посмеялась.
В следующей комнате так же не было зафиксировано никаких изменений ни электромагнитного поля, ни теплового излучения. Но на удивление вторая комната оказалась пустой, но по обоям с цветочками походила на детскую. Лишь светлые пятна напоминали том, что здесь когда-то находилась мебель.
– Интересно, куда делась мебель… – Максим установил тепловую камеру на штативе в углу, обводя комнату взглядом.
Когда они спустились на первый этаж, Марина с Владом уже стояли внизу около серванта, разглядывая несколько фарфоровых тарелок и бокалов.
– В некоторых местах пыли лежит меньше, – Марина достала хрустальный бокал. – Словно кто-то забрал отсюда практически всю посуду.
На втором этаже раздался грохот. Молодые люди вглядывались в темноту, когда дверца серванта резко захлопнулась. Марина от неожиданности выронила из рук бокал. Он упал на деревянный пол и звонко разбился. Стрелка прибора для измерения электромагнитного поля, который Влад держал в руках, дёрнулась по всей шкале до конца и быстро вернулась в исходное положение.
– Вот это да! – воскликнула девушка. – Здесь явно что-то есть.
– Потоки воздуха? – сложив руки на груди, иронично сказал Дима.
Влад сдвинул ногой осколки в одну кучу и подал руку Марине, чтобы она переступила через них и не ударилась об висящую на одной петле дверцу серванта.