– Ли, я не хочу подвергать тебя опасности.
– На какую-то долю секунды, когда Тина сказала, что ты погиб, у меня возникло ощущение, будто это я погибла. Мэтью, мы оба завязаны в этом деле. Пора стать настоящими партнерами. Во всем.
Мэтью возблагодарил то ли Бога, то ли судьбу за то, что ему дали еще один шанс с этой женщиной.
– Если так, тебе следует узнать кое-что такое, о чем ты до сих пор не спрашивала.
– Правда ли то, о чем там рассказывается?
– Да. Помнишь вояжи Фарадея во Вьетнам – для поднятия духа в войсках?
– Конечно. Они-то и сделали из него героя. В то время как все большее число людей выступало против войны, правительство не могло не оценить по достоинству моральную поддержку этой маленькой необъявленной войны со стороны такой знаменитости, как Брендан Фарадей. Даже те из нас, кто не одобрял войну, отдавали должное его стараниям хоть немного скрасить службу этих парней, рискующих своими жизнями.
– Да-а, прямо-таки рыцарь без страха и упрека! – буркнул Мэтью. – Ну так вот. Истинная цель всех этих туров во Вьетнам заключалась в том, чтобы осуществлять жесткий контроль над созданным им международным картелем по сбыту наркотиков.
– Откуда тебе известно?
– В моем отряде был один парень, работавший на Фарадея. Беда оказалась в том, что по прошествии трех месяцев у него разыгрался аппетит и он позволил себе левые сделки. Вскоре после этого в лагерь нагрянул Фарадей с группой очаровательных блондинок. Когда он уехал, парня нашли мертвым. Ему выстрелили в правый глаз по пути в уборную. Согласно официальной версии, он был убит снайпером-вьетконговцем. Но многим из нас было ясно: убийство заказано Фарадеем.
– Как? Об этом знали другие люди?
– Какой смысл убивать, если не для того чтобы показать другим, что с ними может случиться то же самое? Думаю, Мерфи был убит ради острастки, в качестве примера, а не из мести.
– Почему ты никому не сказал?
– Смеешься? Кто бы поверил слову какого-то байстрюка-пехотинца – против слова национального героя?
– Тогда почему сейчас решил предать это огласке?
– Во-первых, я хотел, чтобы ты знала: в основу сценария положены подлинные события. А во-вторых, сейчас я уже достаточно оперился, чтобы попробовать потягаться с Фарадеем. – Он долго, испытующе смотрел на Ли. – Ну вот, а теперь, когда ты знаешь правду, я пойму, если ты не захочешь связываться с этим фильмом.
После ужасного Тининого рассказа о том, как Фарадей зверски изнасиловал ее, Ли думала, что ее уже не удивят никакие подробности из двойной жизни актера. Однако она была потрясена.
– Мэтью, я уже сказала: мы партнеры во всем! Никогда он не любил ее так сильно, как в этот момент.
– Ну, дорогой партнер, – произнес он, растягивая слова и подкрепляя их поцелуями, – как насчет того, чтобы лечь в постель и скрепить сделку?
– Я собиралась приготовить тебе завтрак…
– Милая, не омлетом единым…
Он подхватил ее на руки и решительно направился в спальню, не дав привести ни одного довода против.
Нелегка была доля женщины в новые, трудно поддающиеся определению восьмидесятые! Бетти Фриден, которая некогда в шутку назвала себя «женским папой», та самая, что написала своего рода библию «Загадка женщины», основала Национальную ассоциацию женщин и возглавила самую крупную со времен суффражисток всеамериканскую забастовку, – эта самая Бетти Фриден выпустила следующую книгу, полную сетований на то, что непомерные социальные нагрузки мешают женщине наслаждаться домом и семейными радостями.
А с другой стороны, «Комплекс Золушки» утверждал, будто главный враг женщины, не дающий ей подняться в полный рост, это эмоциональная зависимость.
Ли, никогда не страдавшая «комплексом Золушки», ловила себя на мысли, что, возможно, новая фаза развития Бетти Фриден имеет смысл. Чем больше времени она проводила с Мэтью, тем чаще задумывалась о доме в полном смысле слова. Заполненном детскими голосами.
Свидетелей взрыва в доме Мэтью не оказалось. После того как репортер Западной телекомпании обнародовал слухи о том, что Мэтью Сент-Джеймсу угрожали, сценарий «Глаз тигра» стал сенсацией номер один. Давление со стороны прессы все возрастало. Наряду с постоянно дежурившими возле дома Ли журналистами, и там, и на студии была установлена охрана. Это лишь подлило масла в огонь.
– До назначенного Мариссой и Фарадеем собрания акционеров осталось всего два дня, – пожаловалась Ли, входя в кабинет Мэтью после совещания с адвокатами. – Что мне делать?
Мэтью оторвался от кипы компьютерных распечаток. Расходы на постановку предстоят огромные; слава Богу, Халил открыл ему неограниченный кредит.