Проверять догадку желания не было. Что ей будет мешать поднять шум и обвинить его в домогательствах? Ни-че-го. А стоит прозвучать обвинениям, и больше двух десятков профессиональных воинов поспешат либо его женить, либо прикопать. Тот же Сивас влёгкую своим словом перехватит ему горло.
Передав извинения через посыльного за смену планов, Рон отправился в обратный путь пешком и как только отошел от каравана на пару сотен метров, зачаровал парадную рубашку флайророй и полетел в сторону от дороги, закладывая серьёзный крюк. Он рассчитывал обогнать караван и уйти туда, где купеческая дочь не стала бы его искать.
Рон Даррен корил себя за болтливость, а ведь всё лежит на поверхности. Люди не зря назвали эти слова тайными, а он балоболка… Хорошо ещё ума хватило не называть своего имени, которое, по большому счёту, нужно сменить. А ещё нужно избавится от трофейного клинка, поскольку Сивас знает его приметы.
Мозг постепенно приспосабливался к управлению полётом, только маневрирование среди деревьев не способствовало скорости. Тем не менее в скором времени он подлетел к широченной реке. Каким образом её будут форсировать другие путники, он не знал. Впрочем, ему на это было уже всё равно. Рубашка под задницей продолжала переносить его тело, а вскоре вдалеке он увидел идущий паром,что говорило о том, что фора по времени у него теперь есть.
Довольно крупный город лежал на противоположном берегу. Город имел каменную стену из красного кирпича, но его ворота были в сотне метров от пристани. На противоположном берегу находилось крупное село с бревенчатой стеной, и всё сообщение через реку обеспечивалось либо лодками, либо с помощью парома.
Чтоб избежать свидетелей своей переправы с помощью перелёта, ему пришлось ещё сильнее уходить вниз по течению реки, благо, что люди стремились ставить свои дома компактно, а не селиться кто во что горазд, оккупируя весь берег реки.
Пока он искал подходящее место, пару раз встретил ватаги ребятишек, возвращающихся к селу с корзинами грибов. На глаза им он старался не попадаться, благо, что обозначали себя шумом они заранее, и десантник успевал спрятаться.
Времени на такие «салочки» уходило много, но как оказалось, и награда за терпение была предусмотрена.
Шум приближения очередного грибника привлёк его внимание, и Рон постарался спрятаться. Через пару минут поблизости появился мальчик лет десяти, который играл в героя, бодро срубая палкой, как мечом, полчища врагов. Удары сыпались на ветки деревьев, высокие стебли трав. «Враги» явно брали героя в кольцо, и он отчаянно рубился, сопровождая действия обилием звуков и комментариев, а потом крикнул «Сечроу» и, осознав что натворил, быстро убежал. Через несколько секунд тактического отступления группа деревьев, которые раньше окружали мальчика, громко рухнули наземь.
Выждав несколько минут, Рон решил осмотреть появившийся завал. Деревья были срезаны на высоте метра по кругу, диаметром до двадцати шагов.
Дважды испытав новое тайное слово, Рон назвал его «Заклятием последнего шанса» и поспешил перелететь реку.
Постепенно накапливая информацию, Даррен понял, что без пояса и ножа, а так же с пустыми руками здесь ходить не принято. Даже дети, ходившие по грибы, тащили с собой либо нарезанные прутья ивы, либо подобранный хворост. Попадись кому на глаза молодой мужчина с пустыми руками, и он явно обратит на себя внимание, а значит запомнится.
Перебрав доступные варианты, он пришёл к выводу, что рядом с городом охотиться бесполезно, нарезанную лозу или хворост без веревки не утащить, а вот длинные палки, размерами напоминающие древки копья, за достойную ношу могут сойти.
Боясь чего-то не учесть, он достал трофейное копьё и осмотрел древко. Всё бы ничего, палка и палка, но нижний торцовый срез говорил о том, что это не цельное деревце. У него не было сердцевины и годовые слои не располагались по кругу, а значит оно сделано не из лесного молодняка, а из бруска. Опять же древко крепко, и скорее всего не всякое дерево на него пригодно, а значит, снова можно попасть впросак и погореть на отсутствии элементарных знаний. То, что он вообще ничего не знает из обыденных знаний аборигенов оптимизма ему не добавляло, но куда деваться?
Тяжело вздохнув, Рон в очередной раз понял, что нормальной легенды он придумать пока не в состоянии, а значит нужно больше слушать, меньше говорить и что-то придумать с добычей денег или припасов.
Странный шорох прервал ход мыслей, но убегать и прятаться было поздно. В десяти шагах от него замер волк-горст, в седле которого сидел молодой парень-охотник, а сзади волка был привязанный верёвками к седлу полог, на котором он и тащил тушу добытого им рогатого зверя.