- Что ж, не самая плохая участь. Всё же лучше, чем смотреть на тебя, уродину, каждый день.
Повисло задумчивое молчание. Ника глянула на Васильева с Игорем. Они чуть поникли головами. Для них не очень приятной новостью было то, что Ежов собирается отправить Нику на ликвидацию.
Она вдруг заметила неожиданную искорку в глазах Васильева. Он медленно поднял глаза на неё. Потом повернулся к Ежову:
- Михаил Егорович! Дело в том, что у нас тут есть один обычай в Проекте. Неофициальный обычай. Но мы его свято чтим и соблюдаем.
- Что ещё за обычай? - недовольно повернулся к нему Ежов.
- Последнее желание. Когда кого-то провинившегося отправляют на ликвидацию, мы даем ему возможность высказать его последнее желание. И, по возможности, исполняем его просьбу.
Услышав его необычные слова, Ника широко разулыбалась. Уж она то знала, что у них в Проекте отродясь не было такого обычая. Но Васильев придумал интересный ход.
Ежов уставился на Васильева как истукан. Постоял так немного. Потом медленно повернулся к Нике. Всё ещё держась рукой за искривленную шею, он вдруг натянул на лицо пренеприятнейшую улыбку.
- Ну, и чего же ты хочешь, Ника? Какое твое последнее желание?
Она секунду подумала:
- Хочу посмотреть последний раз 'Белое солнце пустыни'.
- Что ты нашла в этом фильме? Ну ладно. Желание реальное. Посмотришь.
Ежов лениво махнул рукой, соглашаясь.
Неунывающая Ника опять заулыбалась и, весело покачнувшись на цепях, несдержанно добавила:
- А еще хочу пересмотреть всю рекламу мятных таблеток 'Рондо'!
- Спятила что-ли перед смертью? Зачем тебе реклама этих таблеток?
- Хочу узнать, может они вам помогут? А то от вас все люди шарахаются.
Игорь весь покраснел, едва сдерживаясь чтобы не улыбнуться.
- Попридержи язык. А то вообще ничего не посмотришь, - лязгнул зубами Ежов.
- Ладно. Уговорили.
Она весело подмигнула Игорю. Он не смог сдержаться и улыбнулся, опустив голову.
Васильев опять повернулся к Ежову:
- Михаил Егорович! Надо бы Нику хоть вымыть, одеть во всё чистое, накормить. А то негоже везти на ликвидацию в таком виде. У нас так не принято.
Ника опять заулыбалась. Ежов осмотрел её с головы до ног:
- Ладно. Сними её, - сказал он Игорю. - Сделайте всё, как у вас принято. Только смотри, чтобы не сбежала. Головой отвечаешь.
Игорь молча кивнул и подошел к ней. Потянул за цепи, опуская её. Он аккуратно опустил её, придерживая. Ника сразу же твердо встала на ноги. Она ещё не успела ослабеть в повисшем положении. Девочка была слишком сильной, чтобы ослабеть от такой мелочи.
Он аккуратно снял с неё оковы. Ника принялась массировать сдавленные запястья. Ежов вызвал по рации двух вооруженных охранников, стоявших у входа в подвал. В сопровождении охранников Игорь повел Нику из подвала, чтобы перевести в главный корпус, где она могла привести себя в порядок.
Глава 9. Госпожа Удача
Ваше благородие, госпожа Удача,
Для кого ты добрая, а кому иначе.
Девять граммов в сердце постой, не зови...
Не везёт мне в смерти, повезёт в любви!
Ника сидела, расслабившись в мягком кресле, и с затаённым дыханием слушала знакомые до боли слова песни товарища Сухова. Каждое слово отражалось содроганием в душе, дергало за невидимые струны, словно напоминая о её собственной нелегкой судьбе. Сзади стрекотал кинопроектор. Ника сидела в маленькой комнатке словно в кинозале и смотрела 'Белое солнце пустыни'. Кадры фильма, как зеркало, отражали состояние души.
Подполковник Васильев осторожно вошел в темную комнатку и примостился рядом с Никой на другом кресле. Он долго смотрел вместе с ней на экран, наблюдая душераздирающую сцену схватки на баркасе между Верещагиным и бандитами Абдулы. Ускоряющаяся музыка мурашками ползла по спине. Раздался взрыв. Баркас разлетелся в клочья. Верещагин погиб.
И только молчаливое стрекотание кинопроектора и мерцание на экране напоминали, что фильм продолжается.
Васильев осторожно повернул голову и посмотрел на девочку. Ника сидела в кресле, неподвижно глядя на экран, и как всегда почти без эмоций. Только правая рука напряженно сжалась в кулак.
Он осторожно положил свою теплую руку на её левое плечо в знак понимания. Её глаза легонько дрогнули. Она повернулась и всмотрелась в его лицо.
- Переживаешь? - спросил Васильев.
- Только из-за фильма. Ежов моих переживаний не дождется.
Она повернулась обратно к экрану.
- Жаль тебя, Ника.
- А чего меня жалеть? Считайте, что меня никогда и не было. Я пришла в этот мир никем неизвестная и неведомая. И так же безвестно уйду.