Николь медленно опустилась на стул.
– Вот и молодчина, – мама стала накладывать ей салат.
– Помнишь, она любит без масла, – весело подмигнул отец.
– Вы и все это, – Николь обвела рукой кухню, – выглядите такими реальными…
– Мы и есть реальные, – удивленно отозвалась мать и постучала ложкой о край тарелки.
– Мне бы хотелось, чтобы так было, но я знаю, что это… это лишь иллюзия.
Отец почесал нос, как делал всякий раз, когда Николь произносила какую-нибудь глупость.
– С чего ты взяла, что возможна лишь одна реальность, малёк? Их полным-полно. Давай оставим неудачную в прошлом.
– Нам искренне жаль, что все так вышло, детка. – Мать сочувственно накрыла руку Николь своей. – Но теперь мы снова вместе и никуда тебя не отпустим. Ты ведь рада нас видеть?
Николь кивнула, хотя слово «рада» и вполовину не отражало бушевавших в ней эмоций.
– Вот и замечательно.
– Кто последний, тот моет посуду! – воскликнул отец, подвигая к себе тарелку.
– Джим, нет, – мягко укорила мать, – Николь снова подавится, помнишь, как в прошлую пятницу.
Это уже чересчур. В прошлую пятницу? Да с тех пор целая жизнь прошла! И Николь научилась не прятаться от проблем, а встречать их лицом к лицу. По крайней мере, очень надеялась, что научилась. Она отодвинула стул и поднялась.
– Вы не моя семья. И не имеете права забирать их лица и воспоминания.
Родители выглядели сбитыми с толку и слегка обиженными.
– Николь, сядь, пожалуйста, и закончи ужин, – строго произнес отец. – Твоя мать потратила чертову уйму времени, готовя его.
– Джим, не выражайся так при малышке.
– Я не малышка! – вскипела Николь. – И именно поэтому понимаю, что вы пытаетесь меня запутать. Не знаю, зачем вы это делаете, но совершенно точно знаю, что вы не мои родители. Мои родители умерли, и ничто не в силах их вернуть. Нельзя повернуть время вспять.
Мама и папа из Дома Красных Окон переглянулись, и что-то в их лицах изменилось. Они отложили салфетки, отодвинули стулья и одновременно шагнули к Николь.
Пальцы отца больно стиснули её плечо. Николь попыталась сбросить руку, но хватка у него оказалась железной. В лице матери не осталось ничего теплого и располагающего. Она смотрела на Николь жестким равнодушным взглядом.
– Как думаешь, Джим, если она не наша дочь, мы можем запереть её в подвале этого дома навечно?
– Отличная идея, Мэри-Энн, – поддержал он.
– Нет! – Николь отчаянно рванулась и сумела высвободиться. Но ее клатч упал, раздался стеклянный звон, и оттуда начало расползаться темно-розовое облако. Она лишилась оставшихся колб!
Ненастоящая мама презрительно оттолкнула сумочку ногой.
– Что такое? Малышка совсем не скучала?
Николь схватилась за медальон и выставила его перед собой:
– Не подходи!
Но в этом месте бабушкин подарок не работал. Николь даже встряхнула его – не помогло. Мать зло рассмеялась.
– Неужели ты не поняла, что в этом доме действуют наши правила?
Николь вспомнила о Кроителе и Объятиях, но и то, и другое осталось в клатче, лежавшем у ног отца. Поэтому она сделала то единственное, что оставалось: развернулась и бросилась к выходу. В спину ей несся смех родителей.
– Раз-два-три-четыре-пять, мы идем Николь искать!
Невинная детская считала заставила Николь покрыться ледяными мурашками. Рванув дверь, она застыла. Снаружи не было никакой улицы, только багровый туман. Прямо из него шагнули родители, которые только что были у неё за спиной. Где-то недалеко, за стеной, раздался приглушенный вой – не то волчий, не то… Николь отогнала от себя неприятную мысль о том, кто это может быть, попятилась прочь от чудовищ в облике близких людей и кинулась обратно в кухню. Ей бы успеть добежать до сумки, достать Кроитель! При мысли о том, что ей придется применить его против родителей, пусть и ненастоящих, стало нехорошо.
Она бежала и бежала, и никак не могла преодолеть коридор. Расстояние до двери почти не сокращалось, словно она мчалась по эскалатору против движения. Наконец Николь оказалась в гостиной, но до кухни было еще, казалось, много миль. Звериный вой прозвучал совсем близко. Сзади застучали шаги ненастоящих родителей. На глаза попалась этажерка, где она оставила треснувшую колбу, Николь схватила ее и, не глядя, кинула назад. Раздалось шипение. Обернувшись, она увидела, как две фигуры рассеиваются, будто дым на ветру.