- Вы идете?
Николь боролась с тошнотой. Она только что вырвалась из подземелья не для того, чтобы добровольно туда вернуться.
- Это далеко? – спросила она, обхватив себя руками и стараясь сохранять невозмутимость.
- В подвале.
Николь стиснула зубы, и, крепко вцепившись в поручень, поставила ногу на верхнюю ступень.
- Извините, я ужасно голодна, кружится голова, - пояснила она.
Ей было все равно, поверила Джульетта или нет.
- Когда вернемся, я принесу вам поесть.
Николь кивнула и, чтобы отвлечься, принялась считать ступени. На тридцать пятой лестница окончилась плиточной площадкой перед низкой дверцей.
Справа на железном крюке висел тяжелый латунный фонарь с желтыми ромбовидными стеклышками. Он не горел. Джульетта сдвинула боковую планку и вынула старомодный ключ с звериной мордой. В разинутой пасти поблескивал лунный камень.
Ключ пришлось трижды с усилием провернуть в замочной скважине.
Они очутились в помещении с низкими потолком и арочными нишами, в которых стояли шкафы. Комната напоминала одновременно современную лабораторию и келью средневекового алхимика. Полки шкафов заполняли склянки, пузырьки, банки, щипчики, порошки, измерительные приборы. Микроскопы соседствовали с ретортами и предметами, которые даже непрофессиональному глазу Николь казались устаревшими несколько веков назад.
В центре помещался прочный дубовый стол с фармацевтическими весами. В конусообразных чашах покоились горки пыли. Рядом был расстелен платок. В волокнах мерцали застрявшие золотистые крупинки. На потухшей спиртовке возвышалась внушительная колба с бурой жидкостью. От неё тянулись многочисленные патрубки к установке, отдаленно напоминающей эспрессо-машину. Только вместо миниатюрной чашки под краном примостилась пробирка.
Паутина и серый налет указывали на то, что вещами давно не пользовались.
Пахло травами, химией и мышами.
- Чьё все это?
Николь повернулась кругом. Брезгливость мешалась с любопытством.
- Мсье Анри, - рассеянно отозвалась Джульетта, шагая вдоль ряда склянок и водя пальчиком по этикеткам. – Он испытывал интерес к мадам.
Николь едва сдержала улыбку. Не проще было сказать, что он любил её хозяйку?
- Завоевать сердце ему не удалось, но хозяйка поддержала его тягу к науке и разрешила устроить здесь лабораторию. Все эти вещи, - девушка обвела рукой комнату, - подарили ей, а она отдала ему.
Николь взяла с полки одну из банок с насыщенно-янтарной жидкостью и чуть встряхнула, вглядываясь в покачивающийся внутри силуэт.
Джульетта обернулась и нахмурилась.
- Пожалуйста, поставьте эмбрион ящерицы на место. И не трогайте ничего без разрешения.
Николь едва не выронила банку. Плавающая в физрастворе штуковина сразу потеряла загадочность.
- Простите, - пробормотала она, возвращая жуткий экспонат на место и борясь с желанием вытереть ладони о джинсы. К банкам с разноцветными жидкостями она старалась больше не присматриваться.
- Вы не виноваты, - вздохнула Джульетта. – Мсье Анри все равно не вернется, но я привыкла к порядку. Все должно быть на своих местах.
Николь вспомнила груды хлама в коридорах и комнатах, мимо которых они проходили. Возможно, Джульетта по-своему понимает порядок? Например, «оставлять вещи там, куда их положил хозяин».
- Откуда вы знаете, что господин Анри не вернется? Кажется, из Города непросто выбраться.
- Знаю, и всё, - неопределенно ответила Джульетта и потянулась к пузырьку из темно-синего стекла. – Нашла!
- Что это?
- Однажды мсье Анри принес собаку. Её укусила ядовитая змея. Мсье Анри приготовил лекарство и сделал укол.
- И собака выздоровела?
- Нет, умерла: дозировка оказалась избыточной. Он понял ошибку, скорректировал пропорции и тщательно подобрал дозировку. Принес с улицы другую собаку и посадил её в клетку со змеей. Когда змея её укусила, вколол раствор, и собака поправилась. Мьсе Анри сказал, что это нейтрализует гадость в крови. – Джульетта встряхнула пузырек.
- А вдруг мы ошибемся в дозировке?