— Дура! — продолжал орать братец, чуть ли не плача. — Ваша милость, ну скажите ей! Уже темно! А это дракон!
А Дмитрий молча глядел на баронету-лису, и лицо словно каменное. И даже взгляд стеклянный, словно он тоже под чарами.
— Да, ваша милость, помолитесь за меня! — прокричала, не оборачиваясь, девушка. Она подскочила к читающей молитву монашке, взяла ту за плечи и легонько тряхнула. — Сестрица Стефани, выручайте.
Монашка растерянно уставилась на баронету, не понимая, что та хочет.
— Сестрица, прошу, направь тельца на дракона, дабы не испугался и не отвернул.
— Но… Я не знаю такой молитвы, — залепетала монашка.
— Пойте любую, которая поможет. Сама придумайте.
— Я попробую, — совсем опешив, пробормотала служительница Тауриссы. Она встала и, часто оглядываясь на лес, почти полностью погрузившийся в густую тьму, в которой лишь с трудом просматривались стволы деревьев, зато стали выползать из нор и щелей светящиеся духи-грибы, и казалось, их даже больше, чем раньше.
Сестрица Стефани, стиснув в пальцах знак рогатой богини, плотно зажмурилась и стала читать придуманные второпях строчки:
— О, заступница стад двуногих и двурогих, всели в одно из созданий твоих, что избрано для борьбы с чудовищем, ярость и бесстрашие.
— Лучше не ярость, а непреклонность! — завизжала от неожиданности Аврора. Она схватила быка за кольцо в носу, но молитва смирения больше не пелась, и со стада спало оцепенение сна. Бык истошно замычал и стал дёргаться, как будто его клеймили калёным железом.
— Да снизошли непреклонность и бесстрашие! — повысила голос Стефани.
— Не останавливайся, сестрица! — кричала баронета. Девушка упёрлась ногами в землю и потянула кольцо на себя. Бык не хотел подчиняться. Он готов встать в ярмо, но идти куда-то в тёмный страшный лес не хотел абсолютно. И потому пытался вывернуться несмотря на боль в носу. Он мычал и несколько раз лягнул воздух позади себя копытами.
Но Аврора не сдавалась. Она напряглась посильнее и с пыхтением потянула тельца на себя.
— Пойдём, мой сладкий, — прорычала девушка, тянув за кольцо обеими руками.
И бык сдался. Тем более что над поляной вдруг поплыл гул. Но не такой, как раньше, а бурлящий. Нарастая и спадая волнами. Ум-ум-ум-ум-ум-ум-ум.
Аврора усмехнулась и поволокла быка к повозкам. Не на спину же садиться. Такого безумства великая Таурисса не простит. Но и колесница не годилась.
— Пику мне! — заорала девушка. — Дайте пику подлиннее!
Она обернулась и чуть не сбила с ног баронского племянника, который стоял на пути.
— Не останавливайте меня, ваша милость, — входя в азарт, проронила Аврора. — Боги на нашей стороне.
— Я не собираюсь. Всё равно остановить не получится. Подождите немного, — произнёс Дмитрий. Он быстрым шагом отошёл к своей карете и долго ковырялся в ящике под сидением, рассовывая по карманам разные вещи. А когда вернулся, поднял руку, в которой был зажат непривычный пистолет с коротким толстым стволом. — Я хочу помочь.
И баронский племянник выстрелил в небо. Желание усмехнуться пропало в тот же миг, когда к звёздам с шипением устремилась маленькая быстрая искорка. Замерев на высоте, она вспыхнула ярким охристым светом, освещая всю округу и медленно падая. А за ней оставался серый дымный след.
Аврора широко улыбнулась, а когда Дмитрий поднял вторую руку с толстым тубусом, то совсем возликовала. Ведь из конца тубуса вырвался столб яркого белого света, проткнув лес, как иголка — холщовый мешок.
— Справимся, ваша милость. Обязательно справимся.
Девушка быстро подвела бычка к телегам, там выкрутила из паза длинную оглоблю и схватила моток халумарской верёвки. А потом привязала оглоблю к ярму, ухватилась левой рукой за это же ярмо и вскочила на прочную и упругую тисовую жердь, как на узенькую повозку-волокушу. Помнится, её учили при ордене ходить по жердям, чтоб держать равновесие. А здесь надо даже не ходить, а просто крепко держаться. И удерживать копьё.
— Пику дайте, в бездну вас! — заорала Аврора. К ней подбежала сержантка Виолетты.
Баронета схватила оружие и хлестнула тупым концом быка по крупу. Телец замычал и кинулся в лес. К тому времени небесный факел погас, но зато белый свет, льющийся из-за спины, освещал дорогу.
Дмитрий прикрыл руками лицо, собираясь с мыслями. Понятно, что леди Аврора — рыцарша без страха и упрёка, но не настолько же граничащая с безумием. Будь здесь генерал, матерился бы на чём свет стоит и грозился всех уволить. Ибо дисциплина превыше всего.