— Так и говори, — пробурчал генерал. День был тяжёлый, пришедший в себя курьер ничего не мог вспомнить ровно с того момента, как подошёл к таверне.
Кстати, о бабах. Генерал хмуро поглядел на замполита, и тот подорвался с места и вытянулся по струнке, ожидая вопроса.
— Что придумали по поводу несанкционированных шашней?
— Санкционировать, тащ генерал! — тут же отчеканил подполковник. — Провести полнейшее анкетирование с данными о местных девушках и парнях!
— Парнях? — удивлённо вскинул брови Пётр Алексеевич, а потом увидел втянувшую голову в плечи Леночку. Что ни говори, спецназёрка весьма успешно попадала в эталоны местной красоты, и ничего удивительного, что к ней в Керенборге осторожно клеились местные маломерные мужчинки. В конце концов, Леночка — не человек, что ли? — Ну, допустим, а что дальше? — проронил генерал.
— Провести инструктажи и выдавать увольнительные записки. А также проинформировать местных половинок, что халумари за неповиновения и опоздания будут строго наказаны.
Пётр Алексеевич неспешно встал и десяток секунд пристально вглядывался в подчинённого. И лишь потом неспешно заговорил:
— Как наказаны? Четвертованы в квадратном формате? Повешены за все выступающие места? Посажены, причём одновременно и на кол, и на голодный паёк? Это Средние века, здесь меньшее, чем сто ударов плетью или колодки на площади, не практикуется. Более того, не будет понятно в принципе. Что такое для них выговор, если он не занесён в грудную клетку? Пустой звук.
Замполит скривился и растерянно пожал плечами.
«Засиделся, однако, на базе. Оторвался от реалий», — промелькнуло в голове генерала. Но проблему куда сложнее, чем кажется, и решать надо радикально. Не садить же всех на цепь. Они так в итоге могут совсем сорваться с поводка, словно деревенские Тузики, ищи их потом по всему бабьему царству. Курьер тому пример. Не зря же есть поговорка, что зов интима сильнее воли командира.
— Значит, анкетирование утверждаю. Что с курьером?
— Без сознания. В бреду часто повторяет про какое дерево и единорога.
— Ясно. Как придёт в себя…
Договорить генерал не успел, ибо его прервала суета дежурного, сидящего в уголке. Тот обычно почти шёпотом отвечал на доклады по телефону, а здесь вскочил на ноги и громко, на весь зал: «Принял. Принял. Действуйте!»
— Что там⁈ — резко спросил Пётр Алексеевич.
— Товарищ генерал, вам лучше самому взглянуть, я затрудняюсь с докладом, — проговорил дежурный и тут же набрал на телефоне другой номер: — Объявляй тревогу!
— Все свободны, — произнёс Пётр Алексеевич. А сам встал, нахлобучил фуражку, не забыв поправить, чтоб ровненько сидела, и направился к выходу. Остальные, даже гражданский персонал, повскакивали и замерли по стойке смирно, ожидая, когда начальник покинет помещение.
В выкрашенном в казённый бежевый цвет коридоре уже слышался звук сигнализации, а на табло визуального оповещения горела надпись: «Полная». То бишь, готовность.
Коридор, отмерянный быстрыми шагами, кончился очень быстро. В глаза ударил свет приближающейся к горизонту двойной звезды. Над базой стоял вой серены, настойчиво заставляющий землян торопиться. Сирене вторили многочисленные датчики магии.
— Бинокль! Живо! — рявкнул генерал, пересекая открытое пространство, и ухватился за перила лестницы на наблюдательную вышку. Под ногами залязгал металл ступенек, а на наверху встретили узкие горизонтальные бойницы, закрытые бронестеклом. Следом поднялись ещё два офицера.
А за бетонным забором творилось непонятное. Ближайший холм, противоположный по направлению от Керенборга, вспучился, и с него потекла похожая на оползень зелёная масса, состоящая изо мха, веток и листьев. Поток двигался неравномерно, а словно медленно пульсировало в такт огромной помпе. По поверхности потока прокатывались тугие неспешные волны, и с каждой волной эта растительная масса приближалась к цитадели землян всё больше и больше.
— Что за хрень? — прорычал Петра Алексеевич, но оно и понятно, что никто не ответит, и вопрос повиснет в воздухе. С такой заразой раньше никто не сталкивался.
Тем временем зелёная биомасса достигла подножия холма, на коем располагалась база, и стала вяло биться о выступающие из земли валуны.
— Тащ генерал, — раздался позади басовитый хриплый голос. — У нас напалма, жечь эту хрень, нет, но, может, по старинке, как делали в Афгане — слить бензовоз и поджечь. Разрешите?
Петра Алексеевич приложился к наблюдательному прибору.
Биомасса остановилась, образовав округлые потёки, как застывшая лава, разве что были они зелёного цвета.