— Вот-вот, командир, — подал голос подошедший поближе Сизов, будучи в компании монашки, — Вот его надо розгами. Или разок этой идемони.
— Так нельзя! — возмутилась сестрица Стефани. — Это светлый дух! Обидится!
— И что этот сопляк сделает? — усмехнулся прапор.
— У тех, кто будет переходить воду, и людей, и скота, ноги судорогой сведёт. Очень больно, — продолжила пояснять монашка Стаканычу, как малому ребёнку.
— Он ещё и мошенник. В холодной воде судорога и без него будет.
— Без него может и не быть, а с ним, если обидится, обязательно будет.
Сестрица Стефани укуталась посильнее в монашескую одежду, словно замёрзла. Впрочем, жители Реверса не привыкли к холодной воде. У них климат теплее.
— Задрот писклявый, — ехидно пробурчал по-русски прапор, глянув в сторону беснующегося белёсого юнца. Тот в очередной раз замахнулся, чтоб швырнуть камушек в девочку, но замер и перевёл взгляд на Сизова, потом поджал губы, наклонился и опустил руку к воде. Когда сжал кулак и стал выпрямляться, то за кулаком потянулась прозрачная ленточка.
— Стаканыч, беги, — проговорил Дмитрий, предчувствуя недоброе. Речной пацан вряд ли понял русские слова, но вот нехорошую интонацию не мог не уловить.
Он сноровисто перехватил концы водяной ленты, вложил в получившуюся пращу камушек, сделал один быстрый замах и пустил свой снаряд.
— Нога! — завопил прапор, схватившись за бедро. Из глаз землянина побежали слёзы. — Почему опять нога-а-а?
Зато стало понятно, что простое швыряние камушков в ведьмочку, было лишь детским лепетом. К прапору тут же наклонилась монашка, помогая подняться.
— Благодари, что мозги не выбил, смертный! — проорал речной паренёк.
Дмитрий вздохнул и подошёл к воде. Всё равно от брода убраться не получится, и обойти нельзя.
Присев на корточки, капитан потрогал воду пальцами. Тяжело придётся этому мелкому божку, когда брод будет форсировать колонна техники. Здесь глубина не больше метра, они всю воду переболомутят. А если гадости начнёт делать?
— Скажи, — неожиданно для самого себя заговорил землянин, подняв глаза на пацана: — Почему ты винишь во всём девочку, а не чудовище? Старуха сама на нас напала.
— Кто ты такой, смертный, чтоб так спрашивать?
Пацан прошёлся по воде, нарочно подкидывая холодные брызги ногами.
— А как я должен? — постарался сохранить невозмутимое выражение лица капитан.
— Ты ещё и глуп! — надменно усмехнулся божок. — А где мольбы и подарки?
Дмитрий вздохнул. Если поискать на матушке Земле самую тупую и заносчивую эстрадную звездульку из числа типовых блондинок, то перед ним сейчас стоял её местные потусторонний аналог. С учётом гендерного реверса, разумеется.
— Тогда ты не узнаешь, что такое радужная плёнка от керосина.
— Ха! — громко усмехнулся божок, а потом подошёл ближе и даже наклонился: — А что это?
— Я первый задал вопрос. Тебе и отвечать.
— Не хочу!
Пацан выпрямился, капризно сложил руки на груди и под многочисленные взоры солдаток пошёл прочь. Пройдя десяток шагов, замер, оглянулся на землянина. Хмыкнул. Отошёл ещё на два шага, а потом развернулся и почти бегом вернулся.
— И что это?
— Сперва ты, — с улыбкой напомнил капитан.
— Потому что старуха — её собственная тень. Тень не ходит без хозяина. Теперь рассказывай.
— Я лучше покажу, — улыбнулся Дмитрий. Он нарочито неспешно отошёл к карете, шумно охая поковырялся в ящичке с инструментами. Кряхтя, достал банку с керосином, положенным на тот случай, если будет нужен свет, но ни свечей, ни заряженного фонарика под рукой не найдется.
Потом вернулся и под жадное ожидание речного божества вылил совсем немного на камни, так чтоб керосин потихоньку стекал с берега в воду. От камней стразу потянулись колышущаяся на волнах плёнка с разводами и характерная резкая вонь.
— И это всё? — усмехнулся божок, присел и ткнул пальцем в тонкую радугу. Надменное лицо замерло в недоумении, а потом отобразило страх. — Убери! Я требую, быстро убери эту гадость!
И божок стал плескать водой на камни, смывая в реку ещё больше керосина.
— Ты обманул! — завопил во всё горло пацан.
Дмитрий вздохнул и занёс над камнями бутылку.
— Я не обманывал и могу пролить больше.
— Не надо! — завопил божок, подскочив на месте. — Не смей!
— Обмен, — спокойно произнёс капитан. — Ты не кидаешь камни, я не лью керосин в воду.
Пацан со злостью на лице подхватил горсть гальки со дна и замахнулся одним камушком в Дмитрия. Но замер на полпути и закричал:
— Тварь! Ты обманул меня! Ненавижу!