Но что не убивает, делает сильнее. Так маленький Димочка, оторвавшись через погоны от юбки, обзавёлся ментальной бронёй. Должен? Оставайтесь на линии, мы вам обязательно ответим. И улыбчивая маска на лице, из-под которой пробиваются колкие словечки.
Дима скривился и поглядел на зонтик. На реверсе у благородного господина должна быть молочная кожа, через которую просвечивают бледные венки. А на публике — приличные манеры, близкие к обаятельной скромности японских гейш.
Пальцы нащупали курок и спусковой крючок револьвера и медленно их ослабили. Оружие исчезло за пазухой.
И здесь, как говорится, купился на генеральскую приманку.
«До тебя никого в этом части мира не был. Ты первый. Всё в твоих руках».
Карета качалась, а задница гудела от долгого сидения.
— Командир, — с какой-то хитрой улыбкой произнёс прапор, пристально разглядывающий Дмитрия, — Давай мы тебе подберём ствол посолиднее. Будешь не просто бароном, а капитан-бароном.
— Ну да, ещё один мизерный сверчок с пулями от мелкашки, — зло ухмыльнувшись, зыркнул исподлобья Дмитрий.
— Да, я серьёзно.
Прапор быстро поднял свою сидушку. И под крышкой оказался кроткий пятизарядный карабин с револьверным барабаном и складным прикладом под патрон двадцатого калибра.
— Классная вещь, — усмехнулся Дмитрий, — но не по-баронски большая. Ты бы лучше где-нибудь нарыл волшебную палочку. Чтоб такую, раз, хренакс, и как ба-бац, и всем недругам наступила авадакадавра.
— Палочка? А! Точно, есть палочка! — тут же оживился прапор и снова полез под сидушку, после чего вытащил на свет деревянный ящик, а сев, положил на колени и раскрыл. Там оказалось нечто, похожее на подствольный гранатомёт, к которому приделали деревянный приклад от охотничьего ружья, но ствол при этом был заглушен намертво. — В общем, это волшебная палочка. Пробная партия, вроде бы. Сам в первый раз в руках держу. Пётр Алексеевич хотел взять с собой, но впопыхах не выложил. Так что можно самим поиграться. Если не ошибаюсь, это маломощный черновой экземпляр. Полноценные пока на доработке.
— Что-то не похоже это на палочку, — усмехнулся Дмитрий, скептически рассматривая странную вещицу и делая акцент на слове «это».
— Да уж, командир, я тоже ожидал тонкий деревянный гвоздик, которым размахивают, словно комаров гоняют? Но нет, наши маги пока на такое неспособны. Они, если что собирают, всегда получается автомат Калашникова. В общем, наш первый чародей Юра притащил из экспедиции призрака и кучу волшебных артефактов. Их выпотроши. Но ты не думай хренового, призрак живой, он просто на цокольном этаже живёт.
Дмитрий усмехнулся. О призраке не знал только ленивый. Эта падла воет и причитает по ночам хуже блогера-эмо. На весь штаб слышно. А про волшебную палочку — ну очень интересно. Аж руки вспотели, так хотелось потрогать. А то всё маги да маги, но тест на чародейство не пройден — полный штиль — и остаётся только завидовать чёрной завистью. А в детстве часто хотелось хоть немного побыть Гарри Поттером. Но время шло, мальчик Дима вырос, и мечта осталась валяться где-то в закоулках души в ожидании, когда с неё стряхнуть толстый слой пыли. Не это ли тот самый момент?
Тем временем прапор продолжил рассказ:
— В общем, шеф говорил, что у волшебного генератора много недоработок. На Земле он не фурычит — там нет магии. А здесь конденсатора хватает на очень малое количество заклинаний. Говорил, книга дебильная — хрен поймёшь, что к чему, и сколько ни просили, а товарищи научники так и не удосужились сделать нормальную инструкцию.
— Знаешь, была бы палочка, а там разберёмся, — произнёс Дмитрий, не отрывая взгляда от серого невзрачного тубуса, выточенного из металла на обычном станке.
— Главное, не как обезьяна с гранатой, — едва слышно произнёс прапор.
— Обижаешь. Обезьяна в магии и то больше шарит, — отозвался Дмитрий и взял в руки тяжёлую, почти чугунную волшебную палочку.
Начальница стражи Керенборга открыла дверь в дом и тоскливо уставилась на длинный стол, добротно сбитый из дубовых досок, где стояли прикрытые полотенцем сковорода с печёным в овощах мясом, свежий хлеб, молодой сыр и большая кружка сильно разбавленного водой вина — не для пьянства, а только для вкуса.
Рядом с яствами — канделябр на три потушенные свечи. Начальница стражи получала неплохое жалование и могла себе позволить дорогие восковые свечи, не в пример черни, работающей при масляных лампадах или деревянных лучинках. Но сейчас стоял день, и хотя сквозь узкие окна проникало не так много света, темени всё же не было, потому свечи не зажжены.