— Она моя! — завизжала противным старушечьим голосом тварь, обхватив сухими морщинистыми пальцами древко.
— Пошла вон! — не унималась солдатка.
Дмитрий вскинул поудобнее карабин, но тут же почувствовал, как его немного отстранила от пепельной преграды рука Авроры. Сильная она, однако. И на полголовы выше ростом.
— Моя! — продолжала визжать старуха, а солдатка состроила злобную гримасу и надавила на пику, толкая тварь подальше.
— Осторожнее, — торопливо проговорила она из её товарок.
И не зря — тьма снова взорвалась львиным рёвом, и к преграде вылетел недавний заверь, который выжидал удобного момента. И дождался.
Острые когти с лязгом скользнули по оказавшейся за пределами святой защиты перчатке, и зацепились за ремешок.
— Ненада! — завопила солдатка, попытавшись отскочить, но поздно, она попалась. И сила зверя была слишком велика. Женщину буквально выдернуло с безопасного круга, как детскую куклу.
— А-а-а! — визжала она, когда чёрный лев повалил солдатку на землю, ухватился пастью за шлем и принялся трясти, как Тузик тряпку.
— Пли! — заорала рыцарка.
Солдатки дали нестройный залп, от коего поляну заволокло едким дымом.
— Так тебе! — противно гримасничая, вопила призрачная старуха, освободившись от пики и тыкая костлявым пальцем в женщину. — Так!
— Заряжай! — кричала рыцарка. Она и сама достала свои пистолеты, пальнув в чёрного хищника из двух стволов разом.
— Да чтоб тебя! — Дмитрий выругался и несколько раз выстрелил вслед за остальными. Не отставал от капитана и прапор, разрядив и свой дробовик.
И всё. Патроны кончились. А женщина вопила и дёргалась, пытаясь высвободиться. В какой-то момент на её шлеме лопнул ремешок, отчего шлем остался в пасти потустороннего льва. Тот замер на мгновение, потом отбросил железяку и снова поддел женщину когтями, пододвигая поближе. Та изловчилась и несколько раз пнула ногой по морде, но это как слону дробина. Его и выстрел-то не сильно проняли, хотя был изрешечён и светился бледно-зелёными ранами, как новогодняя ёлка.
Дмитрий прикусил губу, а потом кинулся к карете, бросил оружие на сидение и схватил чугунную волшебную палочку. Как говорится, была ни была.
— Мама! — орала солдатка. Её доспех был уже изрядно измят и исцарапан, а тканевые и даже кольчужные части — порваны в лоскуты и пропитанные кровью.
Дмитрий подбежал, взял устройство поудобнее и нажал спусковой крюк. Коротко пискнуло, а потом под утробный, быстро затихающий гул по святой защите прокатилась белая волна, обогнув всю поляну.
Демонический лев заревел и отскочил, словно его обдали кипятком. А смеющуюся старуху скрутило так, будто она попала в трансформаторную будку.
Прибор заискрился и пошёл дымом, отчего Дмитрий выругался и бросил на траву. Но как бы то ни было, живая тьма всё равно отпрянула и попряталась в лесу. Солдатки быстро подтянули за пепельную границу свою израненную товарку. И когда всё было сделано, люди замерли, прислушиваясь к шелестящему листвой мраку и потрескивающему искрами костру. И может быть, самые жадные до чужих ужасов твари получили по первое число и больше не хотели нарываться, но как итог долго ничего не происходило. И лишь когда в свете костра показались неуклюже пошатывающиеся и неспешные человеческие скелеты, изгвазданные в чём-то чёрном, похожем на отработанное масло, все выдохнули. Эти будут бродить до самого утра, просто пугая присутствием. Значит, больше сюрпризов ждать не стоит.
Ощетинившиеся строем солдатки расслабились, уткнув тупые концы пик в землю и устремив острия к небу.
— Спасибо, — пробормотал капитан, посмотрев на свою дворянку-телохранительницу Аврору.
Знатное происхождение и роль почти простой солдатки не редкость для этого мира. И для земного средневековья не редкость — обедневшие рыцари тогда часто были сопровождающими знатных дам, и даже больше — было не по чину иметь кого-то из простонародья.
Девушка легонько кивнула в ответ, подняв при этом шпагу и коснувшись ею ободка в волосах, сделанного в форме забрала.
В общем, красивый жест красивой девушки.
Но красивый момент испортило урчание голодного живота, понявшего, что случился хеппи энд, и можно требовать своё, несмотря на бурлящий в крови адреналин.
— Что-то я жрать захотел, — часто дыша, произнёс Дмитрий по-русски. Его всегда тянуло поесть, когда отступала стрессовая ситуация.
— Я бы тоже сейчас от сухпаёчка не отказался. И сто грамм в подарок, — тряхнув головой и щёлкнув предохранителем дробовика, согласился Сизов.
Дмитрий вздохнул и кивнул. Чуточку спиртного не помешает, но как бы с этими потусторонними тварями не стать алкоголиком. Их ведь много.