Агрифирет остановилась, а её сестра дёрнула рукой. Дверь с силой распахнулась, ударив человека, пальцы коего судорожно сжались на пистоле. В ночной темноте грянул непомерно громкой после долгой тишины выстрел. И дозорная перворождённых рванула вперёд, вытянув перед собой руку с выпрямленными и сложенными вместе указательным и средним пальцами.
— Спать! — проронила она, едва коснулась лица человека, и тот мгновенно обмяк, упав на мостовую. А из двери таверны на грохот выскочили женщины, вооружённые кто чем: дубинками, кухонными ножами и топорами. А одна даже с лавочкой.
Сестра дозорной была не простой ведьмой и умела не только колдовать, но правильно использовать зелья и травы — она сложила руки щепотью и с силой подула на кончики пальцев. Воздух перед таверной наполнился жгучей пылью, заставив вывалившихся на улицу баб сильно кашлять и остервенело тереть глаза.
Пользуясь суматохой, дозорная взвалила пришлого на плечи и бросилась в темноту. Следом за ней побежала и сестра, скрываясь из виду.
— Товарищ генерал! — проорал сильно запыхавшийся дежурный. — Там это… там курьера похитили!
— Как похитили? — встрепенулся Пётр Алексеевич, оторвавшись от папки с документами.
Он быстро встал и замер, осмысливая произошедшее. Нет, в этом мире похищения не были чем-то особенным. Курьеров, геологов, этнографов и прочий земной люд иногда бывало, захватывали в плен разные местные отморо́зыни и отморозе́ссы, если применять феминитивы к бандиткам женского пола. Чаще всего с целью выкупа, реже для продажи в рабство, которое хоть и не сильно распространено, но имело место, особенно в нобийских краях.
Но как любое другое чрезвычайное происшествие, похищение внесено в перечень плановых мероприятий, которые регулярно отрабатываются персоналом базы. И потому сейчас наверняка уже подняты по тревоге ночные охотницы, а гонцы спешат к местным власть имущим, чтоб просить содействия. К тому же курьер снабжён маячком, по которому, учитывая особенности здешней атмосферы, давящей сигналы, можно прочёсывать местность.
— С чего взяли, что похитили? Может, просто погиб, — хмуро проговорил генерал, глядя на дежурного.
— У нас свидетель. Он как раз здесь. Я попросил, чтоб подождал, — отозвался дежурный.
— Веди, — быстро проронил генерал, вскочил с места и схватил фуражку с золотым орлом. И орёл был действительно золотым, пусть и не высшей пробы — местные подделку не поймут — им не понять, как это, барон и с фальшивым золотом. Пришлось покупать за свой счёт, зато можно потом на полочку с мемуарами как сувенир положить.
Генерал выскочил из кабинета. База уже гудела. В казармах включён свет, и солдаты экипи́ровались на случай, если надо будет прочёсывать местность поисковыми отрядами. Казарма местных наёмниц не была исключением, но те встали, лишь когда поднялся шум и гам.
Быстро миновав ярко освещённый плац, Пётр Алексеевич оказался на пропускном пункте, где имелась комната посетителей. Впрочем, комнаты две: одна для ВИП персон, вторая для всех остальных. Вот в общей его и ждал немного горбящийся паренёк лет тринадцати. Он был низкий, как и все местные мужчины — не выше метра шестидесяти, скромно одет и мял толстый кухонный фартук, в котором примчался известить о пропаже.
При виде генерала паренёк рухнул на колени и затараторил:
— Ваша милость, я со всех ног бежал. Матушка послала. Иди, говорит, скажи халумари, что одного из них украли. Прямо у таверны украли. И магия была. Сильная магия. Небесной Парой клянусь.
Генерал оглядел комнатку, дотянулся до ближайшего стула, подвинул к себе и сел посреди помещения.
— Почему ты решил, что магия и к тому же сильная?
— Ну так, наши амулеты сверкали ярче свечей, — промямлил паренёк, бросая робкий взгляд исподлобья.
— А может нечисть?
— Ваша милость, я их сам видел. Люди людьми. А потом как вдруг горло, нос и глаза жечь огнём стало. Не иначе гильдии магов. А может, и не гильдии, — тут же поправился он, начав ещё сильнее мять фартук. За клевету можно и языка лишиться.
Генерал потёр виски. Голова гудела до боли и тошноты.
— А что он делал в таверне?
— Так, ему матушка благоволила, ваша милость. Она, несмотря что у неё нас четверо, очень красива собой. Вот к ней и ходит отужинать ваш человек. Вечером придёт, утром уйдёт.
— Отужинать, — вздохнул генерал и достал из кармана полновесный золотой, который протянул пареньку. Тот быстро схватил монету и стал много кланяться.
— Хватит, — прорычал Пётр Алексеевич и продолжил расспрос: — А почему бы не быть, например, ревнивому ухажёру? Был кто у матушки, кто ещё хотел её благосклонности?