Но не обжечься бы на минном поле интриг и религиозных мировоззрений.
А ещё землянин понимал, что имеется какая-то несостыковка. Вот прям всё нутро вопило об этом.
— Ваша милость, мы будем польщены вашим согласием, а если откажете, забудем разговор и клятвенно пообещаем, что никто о нём не узнает, — продолжал изливаться словесным мёдом Максимилиан.
Стоящая рядом с ним Аврора несколько раз демонстративно кашлянула, а потом схватила братца под локоть и потащила в сторону. Там за кустами, что-то долго нашёптывала на ухо.
Когда вернулись, красными от смущения были уже оба.
— Право дело, неловко вышло, — потупив взор, словно нашкодивший школьник, пролепетал баронет. — Очень неловко. Но я хотел, как лучше.
Пока баронет извинялся, девушка, как и подобает рыцарше, неспешно опустилась перед знатным мужчиной на левое колено и виновато потупила взор в ожидании прощения за глупости.
Дмитрий набрал в лёгкие воздуха и задержал дыхание. Говорить начал только через несколько минут. При этом слова давалась нелегко. Приходилось их буквально выдавливать из себя.
— Отчего же, дорогой друг. Ваша просьба вполне осуществима. Более того, думается, все уже осведомлены о произошедшем.
Максимилиан натужно улыбнулся и неуверенно глянул на сестру. Та пожала в ответ плечами.
— Смею заверить, что никто ничего знает, — осторожно проговорил баронет.
Дмитрий прикусил губу и тихо уточнил:
— А до меня дошли слухи, что мы изрядно переусердствовали, и нас было слышно издалека.
Максимилиан тут же приложил руку к груди и изобразил из себя полнейшее изумление.
— Ваша милость, я — лис. Во мне частица лисьего духа. Я бы непременно услышал. А уж если я не услышал, то смею заверить, никто не слышал. И даже ваш дуэнья всё время был при сестрице Стефани.
— Ну, прапор, падла. Ну, шутник хренов, — выдавил из себя капитан по-русски, чувствуя, как кровь прилила к лицу. Этот засранец попросту взял на понт. Ещё и ящик водки требовал. — Ну, я над тобой тоже сейчас пошучу.
Дмитрий скрипнул зубами и так стиснул кулаки, что чуть не раздавил ни в чём неповинную амфибию. Хотя казалось, ещё немного, и между пальцев кишки полезут.
— Вот пройдоха, — тихо повторил Дмитрий на местном языке, глянув на девушку.
— Кто? — не поняла баронета.
— Дуэнья, — проговорил капитан с просыпающимся азартом, и в голове уже созрела идея. Как говорится, прогрессор ты, или где? Неужели нельзя участвовать в изучении особенностей культуры на практике? Наверное, так и придётся писать в объяснительной на имя генерала. А потом он сделал глубокий вдох и произнес: — Я буду официальным мужчиной вашего сердца.
Аврора, только что стоявшая на коленях с обречённым видом, радостно взвизгнула, подскочила на ноги, оставив оружие лежать на траве, и подхватила Дмитрия на руки и припевая какую-то быструю песенку, похожую по ритму на польку, закружилась по полянке у речки. При этом чуть не сбила с ног опешившего братца.
— Стой! Отпусти! — вырвалось у Дмитрия.
Никогда не бывший в подобной ситуации землянин даже немного растерялся. Это же он должен носить барышню на руках, а получается совсем наоборот.
— Хватит, — проговорил капитан, когда ноги твёрдо встали на землю, и добавил: — Нам ещё призрака ловить. Но сперва приготовлю подарок для дуэньи, — зловеще улыбнувшись, протянул капитан и медленно пошёл в сторону лагеря.
— Призрака непременно поймаем, ваша ми… Ди-Ди, — снова поправившись, проговорила Аврора.
Пока шли, капитан сканировал глазами пространство, подмечая кто где есть и чем занят. Искомый прапор нашёлся возле кареты, разогревающим консерву из пайка с помощью таблетки сухого спирта. Ветер нёс неприятный запах твёрдого горючего на капитана и сопровождающих его Аврору и Максимилиана, и оттого они морщились.
Дмитрий остановился перед каретой, держа в руках жирного, скользкого и весьма увесистого тритона.
Прапор над чем-то хмыкнул, неспешно встал и потёр руки о небольшую тряпку, которую снял с оглобли.
Дмитрий вздохнул, ещё сильнее сжал губы:
— Слушай, я никак не могу взять в толк, мы в одной лодке или нет?
— Ты о чём, командир? — нахмурился Сизов, переводя оценивающий взгляд то на капитана, то на рыжую телохранительницу.
— Обо всем.
Прапор приподнял брови, изображая полное непонимание ситуации. Вроде бы ровно было, а тут на тебе, лови гранату.
Тем временем на поляне воцарилась тишина. Солдатки замерли. А десяток секунд спустя послушались многочисленные шепоточки. Впрочем, неважно, как поступил бы землянин, важно, что сделает знатная особа. И чтоб не уронить авторитет в глазах местных, надо по-местному и поступать.