В процессе купания, Артем приобрел бесценный опыт и новые царапины, но вышел победителем – кот перестал вонять, орать, был высушен мохнатым полотенцем и накормлен, причем, жрал он от пуза, чуть ли, не икая от обжорства.
Оказался он очень красивым, точно из рекламы кошачьих консервов – царственно-рыжим, в благородную полоску.
Попугай на правах хозяина, воинственно наскакивал на котенка, тот вяло сопротивлялся, опасаясь за сохранность усов, лениво шипел и помахивал лапой.
Артем, наскоро соорудив себе пару бутербродов, с удивление обнаружил, что уже пять часов дня и за окном все те же фиолетовые февральские сумерки, не смотря, на то, что по календарю значился месяц март, первое число.
Выходной день, который он собирался провести в блаженном ничегонеделанье, был бесконечно испорчен, убит на возню с котом и попугаем.
И, тут он с ужасом вспомнил о ежемесячных визитах мамы, и взгляд его, направленный на приобретенную живность, стал тревожным
Котенок, которому было от силы три-четыре месяца, крепко спал, свернувшись калачиком, а рядом с ним, точно под теплым боком, примостился невозможный попугай и, опровергая все законы природы, ничуть не боялся быть съеденным.
Антонина Антоновна Артамонова терпеть не могла всяческую живность, считая собак, кошек, хомячков и прочие детски радости – гадостью и разносчиками инфекции.
Квартира Артамоновых была похожа на стерильную палату в больнице – такая же пустая, чистая и холодная.
С большим трудом она согласилась на одну единственную золотую рыбку, царственно-прекрасную, с шикарным хвостом и роскошными плавниками.
Рыбка была куплена в зоомагазине и торжественно водворена в большую пятилитровую стеклянную банку, заменившую целый аквариум.
Она весело рылась в мелких камушках, жадно поедала корм, виляла хвостом и радовала Артема и его младшую сестру целую неделю.
Но, однажды, вернувшись из школы, Артем обнаружил, что рыбка плавает в своей банке кверху пузом и больше не шевелит, ни своим роскошным хвостом, ни плавниками.
Мать заявила, что во всем виноват Артем, что именно он, своей безответственностью и халатным отношением, погубил столь прекрасный экземпляр.
Для Артема рыбка была сказочным другом, он звал ее Цацей, а для его мамы она была просто «прекрасным экземпляром» и деньгами, выброшенными на ветер.
Этой рыбкой Артема попрекали так долго, что он совершенно отчаялся.
До сих пор, в свои тридцать с хвостиком лет, получив образование и профессию, он так и не смог полюбить кого-нибудь, не встречался с девушками и не завел семью, опасаясь, что, в один ужасный день они покинут его, всплывут кверху брюхом, из-за его, Артеминого, разгильдяйства и недосмотра.
Младшая сестра была замужем, имела двух очаровательных детей, которых Антонина Антоновна муштровала, точно сержант на плацу, а Артем все не мог решиться, хотя мама, не взирая на всю свою холодность, не раз намекала на то, что ему, как старшему, пора подумать о продолжении рода Артамоновых и не откладывать это дело в долгий ящик.
И, теперь, поглядывая на своих нежданных питомцев, Артем внезапно почувствовал необычайную гордость и решительность – он смог, он сумел, он спас два несчастных существа, погибших бы без его помощи непременно.
Значит, он не совсем потерян для этого мира, значит, он может попытаться, даже не смотря на ту бедную рыбку, плавающую кверху пузом.
В дверь внезапно позвонили, и Артем вновь растерялся – он никого не ждал.
Друзей у него не было, так, знакомые и сослуживцы, которых он никогда не приглашал в гости, мама приезжала две недели назад и до ее приезда оставалось еще масса времени, а соседи.. Соседям было глубоко наплевать на Артема и его проблемы, разве что, Настасья Михайловна отыскала настоящего хозяина попугая.
Внезапно ему захотелось потушить свет, затаиться, сделать вид, что его нет дома.
Наглый и противно вопящий Тима неожиданно показался любимым и дорогим, ему не хотелось с ним расставаться, отдавать неведомому, чужому человеку, который, может быть, не станет кормить его «Триллом» и слушать заливистые утренние трели, мешающие спать.
В двери продолжали звонить и Артем, с сожалением взглянув на мирно спящих питомцев, обреченно шагнул к дверям.
Даже не взглянув в глазок, в полной уверенности, что увидит Настасью Михайловну, распахнул двери и остолбенел – на пороге стояла сегодняшняя девочка, совсем не зареванная, веселая, со славными ямочками на тугих щечках, крепко держа за руку невысокую, такую же темноглазую и славную женщину, в синей беретке, совершенно ему незнакомую.
- Простите – она едва лишь успела открыть рот, как вся инициатива перешла к ее активной дочери:
- Мама! – воскликнул ребенок, вломившись в квартиру и едва не сбив Артема с ног – Это тот самый дяденька, что спас Персика! Он его вытащил из канавы, кормил сосиской и не ругался, когда Персик его оцарапал! Персик! Персик!
И маленькое торнадо, сбросив на пороге крохотные сапожки, обронив на пуфик пальто и шапку, исчезло в глубине квартиры, вероятно, намереваясь, во чтобы то ни стало, вернуть себе драгоценное рыжеусое чудо.
- Извините нас – застенчиво произнесла женщина, вытягивая шею и пытаясь углядеть собственную дочь – Ксения так переживала из-за котенка! Она очень хочет получить его обратно.
Артем молчал, позволяя говорить этой чудной женщине, а ее дочери хозяйничать в собственной квартире.
- А, как же этот – он запнулся, чувствуя, что кончики ушей начинают гореть – Как же, тот Борис, что выбросил котенка на улицу? Он может снова поступить так же?
Женщина вздрогнула, но девочка, которая, конечно же, все слышала, весело закричала, голосом тонким и абсолютно счастливым:
- Мама его выгнала! Она выгнала его! Она сказала, что человек, бросивший котенка замерзать на улице, не может жить с нами! Сказала, что он плохой, что он ее не любит, что он не любит меня! Я так рада!
Женщина вымученно улыбнулась, развела руками, и Артем понял, что у них все будет хорошо. Он понял это, не зная даже, как зовут эту усталую женщину, мать шумной и настойчивой Ксении, понял, что они будут невозможно счастливы и что у фамилии Артамоновых есть будущее и что его, Артема, будущее неразрывно связано с этой женщиной и, что никакие рыбки, плавающие вверх пузом не смогут помешать им строить свое маленькое счастье, что бы там не говорила его строгая и властная мать..
Из комнаты донесся пронзительный крик Тимы:
- Куррица! Куррицца! – и Артем широко распахнул двери, приглашая женщину войти в свой дом, в свою жизнь и в свое сердце.
Он засмеялся весело и счастливо, как смеялся только в детстве и отправился с Ксениной мамой утешать попугая, чесать коту теплый животик и радоваться жизни.
Он отправлялся просто жить, покинув свою раковину отшельника и холостяка.
Да, так бывает!